потоками цветов.
Даже одинокий луч света, в полной темноте проходя через призму, разделяется на множество составляющих его оттенков. Эмбер была моей призмой.
Как я уже говорил ранее, в Исландии было прекрасно, как и время проведённое там вдвоём. Мы провели там месяц и даже доплатили за аренду жилья ещё на недельку, так не хотелось возвращаться в Америку, пусть там и ждал нас дом. Но бытовые дела тянули назад и мы вернулись.
Отбытие состоялось всё из того же Рейкьявика, всё такой же покрытой одеялом северного сияния ночью, как и в момент прибытия. Этот вечер перед отправкой мы провели сидя прямо на камнях недалеко от порта, подстелив поверх влажных булыжников большой плед, который Эмбер тащила с собой в отдельном чемодане ещё на буровую. Мы решили отметить последний день пребывания здесь, последний день видимых миражей местного неба, и для этого я купил отличную бутылку вкуснейшего портвейна. Поддавшись на уговоры продавца, что к этой бутылке грешно не брать кусок местного сыра – я взял и его.
Сыр, портвейн, сияние и мокрый от влажных камней плед. Эмбер прижималась ко мне. Так заканчивался наш последний Исландский вечер. Эмбер выпила больше меня, и по прибытию корабля мне пришлось едва ли не нести её на руках до каюты корабля, что прибыл забрать нас и отвезти домой.
Портовые прожектора пробегались по его корпусу своим жёлтым светом, перекрашивая красный цвет в лиловый и освещая название – Sailors Love3.
Стояла ночь. Она опоясывала всё вокруг, от мелких камней, до корпуса корабля и всего острова. Путь до каюты был труден, но успешно мною преодолён. Эмбер уложена в кровать, а багаж разложен по полкам и немногочисленным шкафам нашей маленькой каюты. Слегка уставший я вышел на палубу. Корабль тронулся, прощаясь напоследок со светом порта отвальным гудком. Дизель заурчал и через пару часов пути корабль был один в окружении темноты и собственных огней, медленно, гулко гудя он пробирался сквозь темноту, словно она была жидкая, как море бьющее об борта.
В голове была спокойная тишина. Путь в Америку проходил вдали от Холлоу Бей, и видно его на этот раз не было, но я вспомнил про этот остров. И в голове вспыхнул план. От самого начала до конца он появился в одно мгновение, обрастая деталями впоследствии перемешивания моих мыслей. Слабая усталость объявила капитуляцию, завидев надвигающийся рой идей, мыслей и чувств, и была без сожаления выброшена за борт.
План был прост и был таков. Моя новая жизнь, Холлоу Бей и горящие глаза Эмбер.
Решено.
В следующий отпуск я сделаю ей предложение именно на этом острове и баста!
Эмоции зашкаливали, и на холодном ветру палубы мне стало жарко. Ноги тряслись, но не от холода, а от осознания серьёзности предстоящего шага. Необъяснимые ощущения, тебя всего трясёт, мелкая дрожь бьёт по связкам и суставам, но страха нет. Что же это тогда? Может быть, счастье? Думал я тогда, опираясь на перила и вглядываясь в тёмные воды.
Это
Sailors Love – Любовь моряка.
