днищенское дно без возможности хоть чуть приподняться обратно. Да даже не камнем – огромным куском говна, забрызгав при приземлении стенки воображаемого колодца.
И почему-то, идя по улице и вспоминая эту до жути отвратную сцену в классе, Пашка видел перед собой не мерзкое отребье Димку, а Полины глаза, полные боли и обиды. И без того паршивую ситуацию Пашка собственноручно сделал еще паршивее, и Димка тут уже был ни при чем.
Глава 4. Вечер плачет.
Наташа пыхтела перед открытым холодильником в попытках впихнуть туда все принесенные только что курьером продукты, и оказалось, что сделать это практически нереально, поскольку холодильник и до курьера был заполнен почти полностью. Больше всего места занимала кастрюля с супом, который Наташа сварила вчера сразу на три дня, а также половина арбуза. Женщина знала, что муж считает покупку арбуза зимой неразумной блажью, но так любила эту ягоду, что все равно покупала. В итоге остальные продукты нужно было как-то распихать по углам. Пора еще один холодильник покупать, вечно приходится играть в тетрис.
Входная дверь открылась и захлопнулась с таким громким звуком, что Наталья аж подпрыгнула.
– Поль, ты? – крикнула она.
Никто не ответил, но через несколько секунд дочь Полина вихрем ворвалась на кухню, схватила с полки чашку и плеснула туда воды из графина. Затем буквально за пару секунд, шумно глотая, осушила свой бокал полностью.
– Дочь, иди руки с улицы помой сначала, – сказала Наташа, продолжая манипуляции с продуктами у холодильника – четыре вишневых питьевых йогурта удалось поставить рядом с кастрюлей, а вот два злаковых не желали помещаться в холодильник категорически.
– Господи, как же вы меня все достали! Почему мне все говорят, что мне делать?! – грохнув стакан об стол, Полина выбежала из кухни.
Наташа пораженно повернулась на звук необычно громкого для Поли голоса, но той уже и след простыл. Вот это новости! Ее тихая, милая, ангелоподобная доченька может, оказывается, закатывать истерики? Наташа была уверена, что самый опасный подростковый период их уже миновал, причем спокойно и безболезненно, но, видимо, рано радовалась. Положив пакеты с помидорами и огурцами, которые держала в руках, на стол, Наташа отправилась в комнату дочери.
Приоткрыв дверь, заглянула в комнату и спросила:
– Поль, что-то случилось? В школе?
Полина лежала на кровати, уткнувшись лицом в розовую пушистую декоративную подушку.
– Ничего не случилось. Можно мне просто побыть одной?
– Ну ладно… – Наташа нерешительно потопталась на пороге комнаты несколько секунд и вышла, закрыв за собой дверь.
И что теперь прикажете делать? Сделать вид, что ничего не было и ждать, что само рассосется, или срочно звонить психологу? Надо спросить совета у двоюродной сестры, у той была дочь, которая к семнадцати годам успела и тату сделать, и из дома пару раз сбежать, и в школе кабинет химии затопить
