резко изменилось… Он так долго ещё не танцевал, особенно до упаду. Бесперебойные пляски под на старинный лад с музыкой разных народностей позволили ему наконец-то расплыться в улыбки при виде чужой улыбки – смеяться без повода в ответ, заражаться беззаботностью и небывалой до того дня энергией. Тёмные глаза сияли – намекали на виду у всех, что по его телу пробегало озорное счастье.
Третий час ночи – Дэниел слушал комментарии Ингли и приготовился перед сном немного почитать. Он остался наедине с томом лишь на несколько минут. Голые ступни и колени искали удобную позу на мягком подоконнике, скошенный лоб боком прижался к о прохладное стекло. Дэниел всматривался в ночную пустоту – чувствовал очертания неровных берегов и их беззвучного омовения приливом. Свет из ниоткуда насыщал открытый космос, слившийся с водной земной гладью.
Ненадолго отворив створку окна, хлынул колыбельный воздух – он убаюкивал и погружал в крепкий сон. Перед тем как уставшие веки закрылись, память глаз пронесла в несколько секунд море волнения, восторга и трепета.
Ночная песня унеслась стихотворной строчкой, следом за «краем восходящих горизонтов» – Айседаль – отныне готовил наступление нового рассвета, что приближался скорее, чем можно было тогда представить….
Последнее в сознании так и мелькало: «Что же дальше? Неужели это настоящая жизнь или мечтательный знак…. Какой я всё-таки впечатлительный? Это хорошо? Уже сегодня? Нет – уже завтра…»
Глава 4. Флейта дружбы
Эмели
Эмели – первая, кто заметила в Дэниеле Сноу целеустремленность, характерность и лидерскую потребность в единомышленниках, которой не было ни у одного другого человека, на кого она иногда пыталась равняться. В самые трудные времена ей удавалось понимать мотивы его отчаянных и смелых поступков – принимать их последствия и не осквернять осуждением.
Помниться, тогда наступило шестнадцатое августа – первый день нового учебного года. Пятый курс стал поворотным.
Эмели встала с постели разбитой, собрала силы и привела себя в порядок: она вслух покрикивала на волосы, которые всегда плохо укладывались, потом бралась за увлажняющую помаду, примеряла личного пошива жакетную мантию, поправляла стрелочки на брюках, совала ноги в туфли и перед выходом в студенческий свет смотрелась с соседкой в зеркало.
Уверенная, командирская походка распыляла по сторонам толпу. В Фартелле во всю её поджидала одногруппница Пенелопа и товарищ Джеймса, годом помладше, Ваня. Дэниел сидел рядом с ними, но чуть дальше – он удовольствием наворачивал кашу, запивая второй стаканом крепчайшего чая. Эмели не сразу его заметила. Только ей захотелось поприветствовать всех, как сзади подкрался Джеймс и сильно напугал.
– Ты чего это с утра такая растерянная? – захохотал он.
