так. Хошь, принесу тебе?
Дед, несмотря на свои годы, не был помехой Сергею. И помощник из него не ахти какой, но и помехой он не был. Помогал как мог. Там подаст топор или вагу, там подложит под бревно полено, чтобы оно не покатилось. Главное же было то, что рядом находился живой человек. С ним можно поговорить о чём-то, услышать ответ, получить дельный совет.
– В деревнях ране обчеством строились. Хозяин заране заготавливал лес, а ставили уже обчеством. За один день сруб ставили, крышу накрывали, окна тоже ставили. А потом уже хозяин остально сам доделывал.
– Угощал хозяин хорошо? Самогону много пили?
– Кто как. Кто хорошо угощал, а кто и просто. Кто побогаче – хорошо, бедному где взять, вот и помогали ему, несли, чо у кого было. А гуляли всё равно хорошо. Весело гуляли. И хозяин радовался дому, и остальны радовались, чо добро сделали. Тако жили. Хорошо жили, правильно жили. Теперя так не живут. Теперя все по своим закуткам, как мыши по норам. Худо это. Не по-людски.
На перекуре дед Матвей, показав на избушку с проваленной крышей, с пустыми чёрными глазницами окон, обособленно стоявшую на окраине, сказал:
– Тута жили латыши. Оне совсем не похожие на нас – стороной людей обходили, молитвы каки-то не таки пели. Старуха читала толсту чёрну книгу у окна. Идёшь, бывалочи, а она напялит очки и читат. Идёшь обратно, а она всё ещё читат. Кода она работала – никто не видал. Наши бабы и в поле, и на огороде, и за ягодами, и грибами в лес, а она сидит и читат.
– Богато они жили? – поинтересовался Сергей, припомнив ту старуху, которой, как ведьмой, пугали его.
– Да не шибко и богато, – призадумался дед Матвей. – Одевалися лучше нашего. Сапоги хороши таки были у их, а кто и в ботинках ходил. Кустюмы у всех были на праздники, белы рубахи, и эти, как их, – покрутил вокруг шеи дед.
– Шарфы?
– Не. Не шарфы… Эти…
– Галстуки?
– Во! Оне! – обрадовался дед Матвей. – Ихний сын младший на скрипке играл.
– Евальт?
– Можа, и Евальт, я всех их перезабыл. Один, как и мы, просто звался, Иваном. Ещё один был, тот тоже не по-нашему звался, катца, Арс… Арс…
– Арсеном, – опять подсказал Сергей. Он хорошо помнил эту интересную семью латышей, непонятно как оказавшихся вдали от родины в холодной и далёкой Сибири.
– Ты откуль их знашь? – дед уставился на Сергея. – Тебя ж тода и в помине не было.
– Был я тогда. Мне четыре года было, мы жили тогда на Покровке и приезжали с мамой к её сестре, тёте Стеше, она была за этим Иваном. У них была ещё сестра…
– Помню, была. Ладна така девка, высока. Крепка. Оне все были рослы, а девка – крепче нашего мужика. Забылось, как её звали…
– Анютой.
– Правильно! Нютка! Красива девка была. А коль оне твои родственники, то ты и должон об них больше знать? Где оне теперя? – дед Матвей ждал ответа с нескрываемым
