Дюймовочкина. А Минометкина еще раз ей улыбнулась, утверждаясь в первоначальной мысли, что насчет этой доброй души она не ошиблась.
– Да, там, скорее котяра, – усмехнулся Братанов. – Если ему другое налить, он вряд ли будет сильно возражать.
В этот момент к подъезду подошла обширная делегация. С конями. Почтальон-конокрад Пастушков ехал верхом, а за ним следовала кибитка с цыганами. У Пастушкова только что закончился очередной семинар по кражам коней, и он со своими коллегами отмечал окончание курса. Пастушков лихо соскочил с коня и стал обниматься на прощание со всеми почти родными ему цыганами.
Одновременно с появлением у подъезда цыганского табора, с другой стороны от него, неспешно припарковалось такси, из которого вышел самый медленный таксист Кимычев. Последний, как всегда, всем улыбался и то и дело поправлял, спадавшую на глаза тюбетейку. Минометкина, поймав на себе улыбку Кимычева (ровно такую же, как предназначалась и остальным), все поняла. Ее пригласил действительно Кимычев. Значит, теперь предстояло пройти девять кругов очень медленного ада. Да, черт с ними с деньгами, подумала она.
Крохоборов, увидевший через щелку Кимычева, вначале побелел от ужаса, решив, что криминальный король мог овладеть его беззащитными деньгами. Воспользовавшись тем, что его должны направить на принудительное лечение в этот ужасный зверинец. Затем от напряжения у него даже покраснели глаза, возможно на них лопнул капилляр, и вскоре его лицо стало багровым.
Кимычев, вспомнив о той ситуации с вызовом с телефона Крохоборова и блокировкой средств с карты, привязанной к его номеру, сразу перестал улыбаться. Когда же он увидел, что тело Крохоборова, лежавшее на скамейке, и в первую минуту показавшееся ему практически мертвым, зашевелилось и чуть приоткрыло глаза, то Кимычев пришел в ужас. За считанные мгновения лицо буфетчика сначала побелело, а затем покраснело. И через небольшую щелку он увидел, как глаза Крохоборова налились кровью от ненависти к нему. А то, что тот никогда не простил бы потери даже самой незначительной суммы, было предельно ясно.
Далее несколько действий произошли практически одновременно. В связи с этим, те, кто их произвели, не смогли уделить должного внимания тому, что предпринимали в это же самое время другие. И это привело в итоге к тому, что большинство, сосредоточившись на своем, упустило из виду иное.
Кимычев, пятившийся куда-то в сторону от тела Крохоборова с налитыми кровью глазами, коварно смотревшими через узкую щелку, наткнулся на цыган. Последние после многочисленных объятий с Пастушковым и друг с другом, обратили внимание на Кимычева. Находясь в прекрасном расположении духа после пройденного очередного курса о конокрадстве, они увидели незнакомого им человека в тюбетейке. При этом цыгане тут же приняли его за своего и стали обниматься и с ним, приглашая присоединиться к ним для продолжения их праздника.
Кимычев, восточная смекалка которого вовремя подсказала ему, что появился шанс избежать лютого гнева
