сотни пеших воев, не скрываясь, гремя доспехами, кабанами ломили сквозь чащу, защищая ладонями в кожаных рукавицах глаза от ветвей. Привал сделали в брошенном вятском селище.
– Дальше один пойду, – постучал посохом о землю волхв. – Один, говорю. Телохранителя мне не надо, – ткнул посохом в огромного дружинника в начищенном островерхом шлеме и кольчуге с толстыми кольцами, укреплённой широкими булатными пластинами на груди. К поясу был пристёгнут тяжёлый двуручный меч, за спиной щит, по размерам чуть меньше козырька над крыльцом княжеского терема.
– Ладно, Богучар, пусть один идёт, – остановил собравшегося топать за волхвом гридня.
Волхв бога Семаргла весьма удивился, но не подал вида, когда на капище возник, будто из ниоткуда, босой старец в хламиде из волчьих шкур: «Что любопытно, две собачки, коих закрыл в сарае, дабы не покусали полоняников, выбравшись оттуда, на ведуна даже не тявкнули, хотя он в ненавистной им волчьей шкуре».
– Здрав будь, волхв Валдай, – громогласно произнёс гость, шагнув к еле тлеющему кострищу и что-то, будто из рукава, насыпав туда, отчего пламя пыхнуло в человеческий рост. Затем подошёл к идолу, звучно воскликнув:
– Слава тебе, Семаргл Сварожич, священный крылатый пёс, охраняющий семена и посевы, – насыпал к подножию статуи горсть семян, и, повернувшись, поклонился огню. – И ты же хранитель Вечного Живого Огня, а также посредник между людьми и богами. Между Миром Яви и поднебесным Миром Прави.
– Я вспомнил тебя, ты волхв Перуна Богомил из Новограда.
– Сейчас служу Богу в Киеве.
Одна из собак подобралась к пришедшему ведуну и обнюхала его ноги.
– Старый пёс, – нагнувшись, погладил собаку Богомил. – Скоро его череп украсит один из забитых вокруг капища жердей.
– У нас молодой подрастает на замену. Зачем пришёл, и что хочешь от нас, волхв Перуна?
– Пришёл стать посредником между племенем вятичей и князем Святославом.
– А что нужно от нас князю?
– Мир. Лучше быть другом князю, чем недругом.
– И что надо для этого? – погладил молодого пса Валдай.
– Прежде – отпустить гридей княжих, а затем пойти и поклониться собирателю земель русских и стать под его руку. Думай, волхв Валдай, и выскажешь волю Семаргла старейшинам племени, а мне пора уходить…
Доброслав с Баженом и вятичем Клёном сидели во дворе и солидно обсуждали, кто сильнее в бою, вятич или княжеский гридень.
Не догадываясь о столь важной людской теме, однотонной масти корова дядьки Медведя беззаботно щипала траву на полянке рядом с домом, а возле неё с нехорошими, видно, намерениями, вертелся соседский чернобокий отрок-бычок, решивший попытать счастья на ниве продления рода чернобоких быков. Но его ждал полнейший облом. Вредная, блюдущая свою незапятнанную чёрной шерстью шкуру, корова, повернулась к озабоченному бычку передом и на полном серьёзе пригрозила крупными рогами.
– Молокосос
