гостиной, развернувшись к дяде. Она была одета в ярко-голубую амазонку с белыми пуговицами, под шеей был повязан светло-голубой полупрозрачный шарф, а вуаль такого же цвета украшала ее темно-синий цилиндр сзади. Маргарет шляп не любила и прекрасно знала, что как только отъедет подальше от имения, тут же снимет этот ужасный головной убор, вытащит заколки из волос и позволит ветру спеть свою игривую песню в ее длинных локонах. Знал это и лорд Кавендиш, за что и распекал племянницу все утро, как только увидел, что она переоделась для верховой езды.
– Я прекрасно тебя слышу, дядюшка, – приторно-сладко улыбнулась Маргарет, – я не буду снимать цилиндр, но и к Саммерсам не поеду.
Ох уж эта улыбка! Лорд Кавендиш знал, что когда его несносная племянница улыбается вот так, то значит, будет стоять на своем до конца. Он очень любил Маргарет и именно поэтому был бесконечно с ней строг и порой резок. Однако, чем старше она становилась, тем меньше поддавалась его контролю и так и норовила взбрыкнуть, словно необъезженная лошадка, стоило ему чуть сильнее подтянуть узду.
– Вот, я же говорил – не слушала, – покачал он головой. – Мы приглашены на обед к леди Саммерхилл, а не к барону Саммерсу.
– Саммерхилл? – нахмурилась Маргарет. – Эта та самая грымза, у которой огромная бородавка над верхней губой?
– Нет, это старшая сестра леди Саммерхилл, мисс Вайтвиллоу. И она не грымза, что за словечки? – возмутился лорд Кавендиш.
– Не далее как две недели назад в Лондоне ты сам ее так назвал, – хихикнула Маргарет.
– Юная леди, – грозным тоном проговорил лорд Кавендиш.
– Хорошо-хорошо, дядюшка. Если мы приглашены не к Саммерсам, а к Саммерхиллам, то, так и быть, я поеду. Боже, и почему у них такие схожие фамилии? – покачала головой Маргарет и, подбежав к лорду Кавендишу поцеловала его в щеку. – Я поехала, а то Прудди уже заждалась меня.
– Прудди всего лишь лошадь, на которую ты готова променять своего дядю, – посетовал он.
Маргарет звонко рассмеялся.
– Вовсе нет, но ее нужно выгулять.
Она подхватила перчатки, которые все это время держала в руках горничная, стоявшая в сторонке, и поспешила к огромной тяжелой двери.
– Маргарет, – снова окликнул ее лорд Кавендиш.
– Что, дядюшка? – обернулась она.
– У леди Саммерхилл соберется все здешнее общество, и там будет несколько джентльменов, которых я хотел бы тебе представить.
«О нет! Опять будет подбирать мне жениха», – поняла Маргарет.
– А если я не хочу быть представленной им? – не сдерживая раздражения, выкрикнула Маргарет.
– Тебе двадцать один, моя дорогая, и пришло время подыскать тебе подходящего молодого человека.
– Во всей Англии не сыщется подходящего, ты же сам говорил, что ни один не достоин твоей драгоценной маленькой Маргарет, – напомнила Маргарет, посмотрев лукаво на дядю.
– Я говорил это десять лет
