Долго втирала. Потом отошла чуток и стала что-то шептать, быстро так. А затем как крикнет: чего разлёгся, вставай, – и кастрюлю воды горячей на меня выплеснула. Я и вскочил…». Вот такие дела бывают. Ежели мне не верите – Николая сейчас спросите, он Тимофея знает, – закончил Павел своё повествование.
– Точно, мужики, – подтвердил Рыжик. – На моих глазах было: Тимофея туда недвижимого увезли, а обратно сам лодкой правил. Я осинесь в бригаде был с ним – тянет за двоих, не подумаешь, что спина ломана была.
– М-да, чудеса… – протянул Фёдор.
Глава 4. Чумной и Галя
Григорий отмахнулся:
– Да чего вы разговор завели: ведьмы, колдуны… Других тем нету. Хоть про баб, что ли. Вон, Володька на лавке лежит, улыбается, – не иначе девок вспомнил. Дед, а, дед, у тебя невесты нету? А то сразу и женим парня. Зря, что ли, он в вашу Ляльму попал. Давайте, хозяева, невесту!
– Была невеста, – вздохнув сказала Федосья. Да и жених был, ладный жених, Серёжа наш… Теперь вот только одна фотокарточка осталась, – посмотрела она поверх часов, туда, где в самой нарядной рамке висела фотография широколицего, улыбающегося парня.
– А что с ним? – проследив за взглядом Федосьи, спросил Князь.
– Да как что? Убили сыночка в армии. Уж пятый год тому пошёл…
– Где?
– Известно, где… В заграницу посылают, смерть-то искать. Было у нас горя… – голос Федосьи дрогнул, она отвернулась, обиженно скривившись. – Письмо прислали, что сын наш погиб, долг какой-то там исполняя, и наградили, мол, его… И привезли нам сыночка – в гробу… Потом орден этот пришёл…
Помолчали.
– Какой орден-то? – поинтересовался Князь.
– Да я что – знаю, – нехотя ответила Федосья.
– Посмотреть можно, мать, награду?
Федосья молчала, глядя в пол. Еремей заёрзал, как бы желая что-то сказать, но не решаясь.
– Да выкинула я орден этот, – равнодушно сказала, наконец, Федосья.
– Как выкинула!?
– Точно, выкинула, – ответил за Федосью Еремей.– Она каждый день ревела, как узнала про смерть Серёжи. А уж как убивалась на могиле-то, эх… А тут этот орден пришёл. Смотрела, смотрела на него Федось моя, да как накатило на неё: «Это, говорит, для железки такой сына моего на смерть послали? Да глаза бы мои на неё не смотрели!». Окно открыла, да и выкинула орден на дорогу. Дождь как раз о ту пору лил, а у нас на дороге по осени глины до колена. И трактор ещё гусеничный по дороге прошёл, пока я хватился, да побежал… В общем, не нашёл я орден.
– Может, зря это так, – тихо сказал Фёдор. – Всё же боевая награда.
– Зря, говоришь? – напевный голос Федосьи стал каменным. – А ответь ты мне: что нам – своей земли мало, что в чужую ползём? Орденом, вишь, за сына откупились…
– У нас первый-то сынок помер в малолетстве, –
