хозяйка, которая была в той же самой одежде, что и в отделе. Она была в квартире одна, гости её разошлись, соответственно Прусову придётся побегать по району, в поисках Лёши.
В процессе осмотра квартиры негласно подтвердились показания Белинской и на одной из ручек шкафа действительно были обнаружены несколько следов папиллярных узоров, вот только их принадлежность могла быть установлена лишь дактилоскопической экспертизой, которая, как показывала практика, длилась в среднем месяца полтора. Но, к счастью, в окружном экспертно-криминалистическом центре у Карецкого был свой человек, точнее бывшая его однокурсница, которая за тортик, а может быть и вообще за одно лишь спасибо могла сократить процесс подготовки результатов до пяти дней. Но для всего этого нужно было время, а его у него, как всегда, не было. В любом случае, дабы не откладывать дело в долгий ящик, он дал указание эксперту получить образцы отпечатков пальцев рук от потерпевшей и в последующем, по возвращению в отдел, предстояло сделать тоже самое с Полиной и с Лёшей, если конечно, последнего найдут.
Глава 6
Спустя некоторое время, уже стоя на пороге отдела, Карецкий посмотрел на часы: времени было семь тридцать утра. Застегнув все пуговицы на своём кителе, он быстрым шагом направился в сторону своего дома. Моросил мелкий прохладный дождик, но его острые и холодные уколы разгоряченная кожа его лица практически не ощущала. Ночь оказалась довольно жаркой на события, которые ещё и не думали заканчиваться. Взяв небольшой перерыв на душ и завтрак, его расчёт сводился к тому, чтобы оказаться в отделе ещё до прихода Михалыча, то есть в запасе у него было часа полтора. Внутреннее чутьё подсказывало ему, что от Прусова должна была прилететь пакость, поэтому он должен играть на опережение.
Зайдя в квартиру, Карецкий снял форму, аккуратно повесил её на вешалку в шкаф и направился в душ. Раздевшись, он встал под обжигающие струи горячей воды, которые долго смывали с него усталость прошлой ночи и заряжали энергией на новый день. Вытершись насухо махровым белоснежным полотенцем, Карецкий повязал его на поясе и направился на кухню. Здесь на скорую руку он приготовил себе яичницу и залил кипятком в кружке две добрых ложки молотого кофе. Перекусив сам, он вспомнил про свою пленницу. Открыв холодильник, он достал из него полбатона докторской колбасы и сыр, порезал всё и аккуратно уложил на три куска белого хлеба. Самый простецкий завтрак для Полины был готов. Маленькая стрелка часов начала своё медленное черепашье движение к цифре девять и Карецкий, быстро одевшись в гражданскую форму одежды и взяв бутерброды, вышел в пасмурное и дождливое июльское утро.
«Первым делом», рассуждал он, «нужно покормить Полину, а потом всё остальное». Он не знал, чем было вызвано это странное желание проявить о ней заботу, но именно эти бутерброды окажутся тем самым спусковым механизмом, который потянет за собой череду некоторых событий. На тот момент Карецкий ни о чём таком не думал, просто обычных человеческих чувств и желания оказать помощь в нём
