сознательности и законопослушания, а секретарь обкома остаётся безнаказанным. Расхождение слова и дела. Говорим одно – делаем другое. И тем самым подрываем доверие к основам нашего общества.
– Дожили! – вскочил разгорячённый ветеран, вставая рядом с Подлужным. – Да я в 1920 году был делегатом Третьего съезда комсомола. Перед нами Ленин выступал. Потом объявили перерыв. Ленин спустился с трибуны и разговаривал с нами. Я стоял вот так от него, – чуть вытянул руку от себя Иван Васильевич. – И один паренёк спросил его про новое общество. А Владимир Ильич и сказал, что мы – первая в мире страна, где нет эксплуатации человека человеком. Что у нас, кто лучше работает – тот лучше и живёт. А кто не может работать, тому поможем. А кто не хочет – того посадим! Поняли?!
– Конечно, поняли, Иван Васильевич, – даже притянул за плечи старичка Алексей. – Жаль, перед нами, перед нынешней молодёжью, Ленин не выступал. Зато, когда я был студентом, перед нами выступал дважды герой Советского Союза, лётчик Михаил Петрович Одинцов. Так он говорил, что у нас к основным благам обеспечен равный и бесплатный доступ: образование, медицина, жильё. Что к 2000 году каждая семья бесплатно получит отдельную квартиру. А там, где такой обеспеченности нет, социальная справедливость проявляется в очерёдности. И на тебе – главный идеолог – нарушитель. Как так?!
– Башмачникова – сюда! – вновь гневно потребовал ветеран.
Свою эскападу Иван Васильевич даже сопроводил жестом, каким пойманную тифозную вошь прижимают ногтем к столу. И… символически раздавил её.
В такой обстановке члены парткомиссии не рискнули спорить с парой грозных союзников, внезапно обретших друг друга. Они приняли решение заслушать Башмачникова, как только тот вернётся из поездки по области. Подлужного же председательствующий даже поблагодарил за бдительность, пообещав уведомить о принятом комиссией решении. И отпустил с видимым облегчением.
5
Бойцов встретил Подлужного возле здания заводоуправления и вручил ему разовый пропуск. Николай имел весьма довольный вид. И к тому были некоторые основания.
– В кадрах нас ждут, – известил он друга. – Ещё я пообщался с одним знакомцем, а уж он свёл меня с непосредственным начальником Сукиасяна. Короче, тот сразу позвонит мне, как только узнает точный срок возвращения Арми.
– Отлично, – оценил известие следователь. – Ну, что, двинули?
– И ещё, – уже на ходу вполголоса излагал новости оперативник. – У Арми есть «Жигули» седьмой модели и гараж возле дома.
– Любопытно-любопытно, – вспомнив обзор о нераскрытых убийствах, отозвался Алексей.
В этом месте диалога наступила пауза, поскольку сотрудники правоохранительных органов предъявляли пропуска и служебные
удостоверения ведомственной охране, проходя через турникет.
– Лёх, а давай устроим шмон в хате и гараже Арми, – охваченный зудом нетерпения, предложил Николай, едва они вышли
