ты! Услышит кто – проблем не оберешься…
Павел напряг слух. Эта информация могла стать его спасательным кругом, связью с внешним миром. Он понимал, что прежнего Павла – успешного менеджера с блестящим будущим – больше нет. На его месте теперь человек, оказавшийся в жестокой реальности, но нашедший в себе силы пережить эту первую ночь.
Я выживу – поклялся он себе. – Я найду способ пройти через это. И однажды я вернусь к вам, мама и папа. Другим человеком, но вернусь.
С этой мыслью Павел наконец позволил себе закрыть глаза, готовясь к новому дню в этом жестоком мире за решеткой. Но даже сквозь усталость и боль в нем теплилась искра надежды – надежды на то, что однажды он сможет все исправить и начать жизнь заново.
Следующие дни слились для Павла в бесконечную череду однообразных событий. Подъем, перекличка, скудный завтрак, долгие часы бездействия, прерываемые редкими прогулками в тесном дворике под пристальным взглядом охранников. Но постепенно он начал замечать детали, ускользавшие от него раньше. Иерархия в камере, незаметные знаки, которыми обменивались заключенные, тихие разговоры, замолкавшие при приближении охраны.
Пожилой заключенный, представившийся Михалычем, стал для Павла негласным наставником. Его советы, отрывистые и немногословные, помогали ориентироваться в этом новом, враждебном мире.
– Держись подальше от азартных игр, – как-то сказал Михалыч, наблюдая за группой заключенных, азартно бросавших самодельные кости. – Здесь долги оплачиваются кровью.
Павел кивнул, вспоминая, как еще недавно сам был готов рискнуть всем ради дозы. Теперь же каждый день был борьбой с ломкой и желанием.
Однажды утром, когда Павел стоял в очереди за завтраком, он услышал знакомый голос:
– Смирнов! На выход!
Сердце екнуло. Что это могло значить? Перевод? Освобождение? Или что-то похуже?
Павел вышел из камеры. В коридоре его ждал Андрей Петрович.
– Пойдем, Паша. Есть разговор.
Они прошли в небольшой кабинет. Андрей Петрович закрыл дверь и жестом предложил Павлу сесть.
– Ну как ты тут? – спросил он, внимательно глядя на Павла.
– Нормально – ответил тот стараясь чтобы голос звучал ровно.
Андрей Петрович покачал головой:
– Брось Паша я же вижу. У меня для тебя 2 новости, и обе плохие
Павел сглотнул:
– Дело передано в суд, прокурор требует максимального срока.
Павел почувствовал, как земля уходит из-под ног. Максимальный срок – это могло означать годы за решеткой.
– А вторая? – спросил он с трудом справляясь с дрожью в голосе
– Мы нашли Виктора того самого кто втянул тебя в это дело, но он все отрицает, никаких сообщений ни на его телефоне, ни на твоем нет, поэтому доказательства его причастности к твоему делу отсутствуют.
Павел задумался, ситуация становилась все сложнее, а впереди
