ответил:
– А сам-то как думаешь?
Моррус дотащил Мартина до расположения своих войск, но ногу пришлось оставить в капкане. Мартин часто жаловался на боль в ноге, которой уже давно нет. Моррус не мог понять, как может болеть то, чего нет. Он подумал, что, возможно, то же самое происходит сейчас с его телом. Что ещё кроме боли осталось из «живого мира»? Он не чувствовал голода, его не мучила жажда, что несказанно его радовало, он не мог понять, холодно ли ему. Он чувствовал усталость, но она также, как и боль, могла быть фантомной, он не знал наверняка. Моррус определённо мог чувствовать страх и ненависть, которая не стихала.
Мертвецы замерли немыми зрителями, Моррус понимал, что освистывать в случае падения его не станут, а разорвут на части. Оглядевшись, он увидел направление, по которому будет двигаться. Смазав руки песком, он смог избавиться от остатков скользкой жижи, теперь его руки не соскользнут. Находясь внизу, он оценил скалу выше башни Рльеха, а в ней было шесть окон, по окну через каждый лестничный пролёт. Это означало, что Моррусу предстояло преодолеть более пятидесяти аршин отвесной скалы. Моррус вспомнил фразу своего отца: «Дорогу осилит идущий». Он начал восхождение. От усталости не было и следа, он взбирался довольно ловко и проворно. Спустя час, если время было в этом мире, Моррус нашёл взглядом скалистую полку, на которой мог передохнуть. Добравшись до неё, он сел и тяжело выдохнул. Мертвецы были уже далеко внизу. Моррус прикинул, что проделал уже половину пути. Он ещё раз провёл взглядом по горизонту, ничего не поменялось, болото было настолько далеко, насколько хватало взгляда. Переведя дух, Моррус продолжил восхождение. От полки наверх не было пути, ему нужно было чуть спуститься вниз и взять правее, чтобы выйти на намеченный путь. Для себя он отметил, что спускаться гораздо сложнее, чем взбираться наверх. Продолжая восхождение, его настигла ужасная мысль: вдруг он не успеет до темноты. Он не знал, есть ли ночь в этом мире, и может быть, ночь сейчас. Мир был мрачен, как тёмные сумерки. Мятно-зелёные молнии время от времени освещали свинцовое небо, от чего становилось светлее, но если они прекратятся и стемнеет, Моррус обречён. Торопиться тоже не хотелось, нужно было беречь силы, он не был уверен в том, что ещё раз попадётся полка для отдыха или в скором времени кончится скала. Едва он успел закончить эту мысль, как камень вылетел из-под левой ноги вниз, сердце дрогнуло, Моррус завис на одной руке. Он замер, всматриваясь в камень, на котором висел. Тот был неподвижен, он понял, что это надёжная часть скалы. Осмотревшись, он увидел похожий выступ чуть выше, но дотянуться до него он не мог. Моррус положил левую руку на тот же камень, за который держался правой, резко подтянулся и перехватился рукой за выступ, что был выше. Ему удалось ухватиться, восхождение продолжилось. Моррус тщательнее выбирал камни, слегка постукивая по ним руками и ногами, прежде чем опереться. Больше скала его не подвела. Добравшись до вершины, он осторожно поднял голову и огляделся.
Моррус
