что бедняга Горбун покинул наш мир не без его помощи. Ходил слушок, что Кольбер отравил старика, что бы занять его место. Это ужасный человек.
Всю ночь, Рене и Мадам Попрошайка не сомкнули глаз. Обе ломали голову, как выпутаться из беды.
– Тетя, а может заплатить, да покончить с этим?
– Ах, глупая! Да стоит один раз отдать деньги, как Папаша Кольбер начнет повышать цену. Сама знаешь, что день на день не приходится. И даже пятнадцать экю слишком дорогая цена.
И вновь Рене и Фантина погрузились в невеселые мысли. А на рассвете, они не нашли ничего лучше, как вновь перебраться в другой квартал, на противоположном конце города.
Авось Папаше Кольберу надоест искать бедняжек из-за нескольких серебряных монет и он оставит их в покое.
Не прошло и пяти дней, как под вечер в их новое жилище заявились трое громил. Ну и страшилища! От одного взгляда на них порядочно человека дрожь берет.
– Что, красотки, решили сбежать, да понадеялись затеряться? – Хрипло прорычал один из разбойников, по кличке Клешня.
Рене и опомниться не успела, как он схватил Фанни и приставил к ее горлу нож.
– Эй, Хват, Кувалда, перетряхните-ка вещички этих глупых куриц. Наверняка найдется, чем поживиться.
Рене растерянно прижалась к стене и уставилась на разбойников. Глаза ее внезапно потемнели и вскоре, стали непроницаемо черными. Губы скривились в хищной усмешке.
Разбойники замерли, словно окаменели. Из рук Клешни выпал нож, и Мадам Попрошайка рухнула на пол, лишившись чувств. Громилы пытались сделать хотя бы шаг и тут же беспомощно падали на пол. Они ползали на четвереньках пытаясь встать на ноги, но это лишь походило на усилия младенца, что учиться ходить. Недоумение вскоре сменилось ужасом, неужто ноги отказались им служить и в одночасье они стали калеками?
Разбойники хватались за край стола, за стул и дверную ручку, но так и не смогли подняться на ноги.
– Пресвятая Дева! – Завыл Кувалда, – помилуй нас!
С четверть часа они ползали по дощатому полу, роняя все, за что цеплялись. Хват, скрипя зубами кое – как выполз за дверь и вскоре раздался страшный грохот. Бедняга видно покатился с лестницы.
Еле покинув комнату, бледные с трясущимися руками, разбойники подхватили Хвата, и, шатаясь из стороны в сторону, спотыкаясь и падая, заковыляли прочь.
– Ох, Рене, что это приключилось? Не во сне ли привиделось нападение?
– Нет, тетя, какой уж тут сон, проклятые ни одной целой вещи не оставили. Валялись по полу, словно горькие пьяницы, да сыпали бранными словечками.
– Никак не возьму в толк, они чуть душу из меня не вытрясли, а затем убрались, не причинив вреда.
– Сама не знаю, наверное, Святая Урсула, которую вы поминаете ежечасно, спасла нас от беды.
Ну, что бы там не случилось, ни Рене, ни Фанни не желали больше поминать произошедшее. Если приключение окончено, то и из головы вон.
А
