что дело его тоже попахивает жареным, быстро успокоился.
– Духи типа Fata, Hada, Fay, Fae, – терпеливо объяснил он, – отличаются тем, что могут обитать сразу в двух царствах: плотном – нашем, так сказать, – мире и в мире духов. В отличие от эфемерных духов, феи имеют осязаемое биологическое тело и призрачное fata-corpus, – то самое, которое с крыльями.
Дженна поежилась и протянула руки к огню. Они выглядели теперь вполне живыми, хотя некий дискомфорт в суставах все же сохранился.
– А все-таки я чувствую в себе потребность охранять кое-что, – твердо сказала девушка. – Может быть, феи и проказничали когда-то, но теперь времена изменились…
– Изменились, и не говори, – со вздохом подтвердил Гвирдр, задумавшись о чем-то своем.
– …Расскажите мне про дракона, – после долгого молчания тихо попросила наемница.
Книготорговцы переглянулись. Брауни наморщил курносый нос, тролль криво улыбнулся.
– Мясо уже достаточно прожарилось, – заявил он, кивнув на куропаток.
– Вы не доверяете мне? – грустно спросила Дженна.
– Угу, – согласился тролль. – Мы будем рассказывать, а ты в это время всех птичек в одиночку заточишь…
Григо Вага прыснул. Девушка усмехнулась. Гвирдр Драйгр аккуратно снял с вертела дичь и разложил тушки остывать на глиняную тарелку.
– Для начала скажи, почему ты интересуешься драконом? – строго спросил Трох Картриф.
– Я хочу увидеть настоящего дракона, – задумчиво проговорила наемница. – Это моя мечта… Мечта детства.
– Но зачем это тебе, фея?
– Ну, – она вздохнула, – чтобы знать, что они все еще существуют… Драконы и единороги. Чтобы знать, что…
Дженна вдруг ощутила себя очень-очень одинокой. Она поджала губы и отвернулась к огню. Брауни поднял брови и глянул на тролля. Тот лишь улыбнулся. Снова повисло молчание.
– Рассказывать нечего, – наконец ответил маленький книготорговец. – Ни о тех, ни о других…
– Тогда расскажу я, – вдруг произнес мракоборец. – Говорят, что в скалах Туй-гая, там, где земля раскалывается надвое и можно услышать, как в подземных кузнях гудят бесовы горны да куются мечи для последней Бури, проснулось страшное лихо, змей из рода Змеевичей. Он голоден и требует себе жертв: коров, баранов и девиц – чем прекраснее, тем лучше. А иначе он угрожает разворошить самую высокую гору Туй да выпустить на волю пламя и пепел подземные. – Юноша помолчал, пристально глянув на книготорговцев. – Весть об этом разлетелась далеко вокруг. И со всех концов света к горе Туй двинулись люди – за славой и девицами, охотники – за трофеями, а барды и сочинители историй – дабы засвидетельствовать великий подвиг.
– …Дабы в пошлых и излишне высокопарных выражениях описать очередное позорное пятно в истории Homo, – ядовито прошипел брауни. – Да будет тебе известно, человече, что на сотни миль вокруг горы Туй нет ни единой деревни, а «прекрасные девицы» – разве что стрыги да вурдалачки! Эта история
