религиозной практики общения со сверхъестественными агентами. В XIX столетии этот тип служил средством разрешения сомнений при принятии решений, устанавливая незыблемый «духовный» авторитет. Представители «коммуникативного» типа искали в общении с духами духовного руководства, которое должно было помочь им преодолеть жизненные трудности, кроме того, они искали утешения и поддержки в ситуации переживания смерти близкого человека. Спиритуалисты этого типа также могли задаваться вопросами о природе коммуникации, однако в лучшем случае получали от духов общие ответы, оперировавшие популярными оккультными понятиями «флюида», «тока» и «эфира». Для лиц, ищущих общения с духами, большее значение имела духовно-нравственная и философская сторона спиритуализма, в то время как научная дисциплина воспринималась ими с изрядной долей скепсиса:
Аксаков, глубоко убежденный в существовании духов, увлекается, однако, научными теориями и хочет во что бы то ни стало приурочить явления под разные рубрики и термины. А разве можно привести в систему явления, не поддающиеся нашей земной науке[70].
Представители коммуникативного типа спиритуализма представляют для исследования основной интерес, так как в конечном счете именно благодаря их деятельному участию возникали разнообразные спиритуалистические учения.
В Российской империи оба типа появились в 1850-е годы, однако судьба их сложилась различным образом. «Исследовательский» тип стал предметом активного общественного обсуждения в 1870-е годы, а с начала 1880-х благодаря журналу «Ребус» стал доминирующим в публичном пространстве. К началу XX века исследовательское течение в русском спиритуализме в общем и целом утратило свое культурное значение, прежде всего в связи со смертью его признанных лидеров и общим кризисом научных исследований медиумических явлений. Представители «коммуникативного» типа, напротив, ввиду цензуры длительное время существовали в своеобразном культурном «подполье», вследствие чего ценные для историка религии материалы и сведения сохранились лишь в архивных фондах. К концу XIX столетия именно этот тип получил развитие, в связи с чем Серебряный век русской культуры можно по праву назвать эпохой расцвета отечественного спиритуализма как религиозного движения.
Второй вопрос, о котором среди спиритуалистов шли серьезные дискуссии, был об отношении спиритуализма к христианскому учению. Предлагаемая типология, в большей степени важная для истории религии, предлагает различать два типа русского спиритуализма – «универсалистский» и «христианский». Типы различаются прежде всего по отношению их представителей к христианской идентичности: если универсалисты предпочитали не называть себя христианами, то христианские спиритуалисты, напротив, стремились продемонстрировать, что они сохраняют христианские убеждения. Такое различение осознавалось самими русскими спиритуалистами:
Есть спириты-христиане,
Из переписки М. П. Сабуровой с М. В. К<иселевой> // Ребус. 1907. № 22–23. С. 6.
