Поцеловав руку у Л.П., он начал обдумывать, чтобы ему сказать, как Л.П. вывела его из затруднительного положения: «Пожалуйста, садитесь, Иван Иванович, я очень рада, что Вы приехали. Ваша мама, вероятно, уже уведомила, что я дала своё согласие быть Вашей женой. Правда, мы мало ещё знаем друг друга, но мы ещё успеем поближе познакомиться, ведь Вы же будете теперь почаще бывать у нас».Такое вступление окончательно ободрило Голубева, и он по прямоте своей сказал: «Правда, постараюсь почаще приезжать с хутора, но мне хотелось бы просить Вас, возможно, ускорить свадьбу, так как сейчас конец февраля, через месяц уж начнутся полевые работы и мои отлучки с хутора будут невозможны».
– Так скоро, как хотели бы Вы, едва ли это удастся, так как подготовка к такому дню у женщин занимает довольно много время. Я переговорю со своей и Вашей мамой, и мы совместно наметим день свадьбы. Но до свадьбы мне хотелось бы ещё несколько раз повидаться с Вами.
Рассказав о последних днях, проведённых на хуторе после отъезда гостей, Голубев простился и, обещав приехать в следующее воскресенье, ушёл.
Уходя, ему хотелось на правах жениха поцеловать Л.П., но на это он не решился, ограничившись поцелуем руки.
Предстоящее скорое начало полевых работ, случной период заводских маток и откормочные операции на свиноферме заставили Голубева отдать всё своё время фермерскому хозяйству. В ближайшее воскресенье ему не удалось повидать Л.П., так как на графской усадьбе было совещание всех управляющих по вопросу обеспечения хозяйства летней рабочей силой. Осталось одно воскресенье, в которое, по соображению Голубева, он сможет съездить в Т., чтобы повидаться с невестой и окончательно договориться о дне свадьбы, а родителям своим поручить приобрести для него необходимое оборудование квартиры для семейного человека.
У матери он узнал, что день свадьбы намечен на воскресенье 21 апреля 1900 года с тем, чтобы после свадьбы молодожёны могли уехать к себе на хутор, что и заменит обычное свадебное путешествие.
В этой приезд Голубев у К. был встречен, как свой человек. Позавтракав горячим пирогом и выпив стакан кофе, Голубев и Л.П. перешли в её комнату.
– Для меня большое огорчение, но я должен сказать, что этот приезд мой в Т. до свадьбы будет последним, так как оставлять хозяйство мне будет нельзя. Моё присутствие на хуторе даже в праздники сейчас обязательно. Не знаю, как Вы к этому отнесётесь?
– Мне очень жаль, но что же делать. В таком случае, мне хотелось бы просить Вас, Иван Иванович, пройтись сегодня со мной погулять. Мне нежно, прежде, чем мы будем связаны с Вами узами брака, кое о чём Вам сказать, чтобы впоследствие не было между нами недомолвок ни неожиданностей.
Одевшись и выйдя на улицу, Л.П. повела Голубева по самым глухим переулкам провинции, очевидно, избегая многолюдства и встречи знакомых.
Голубев, идя под руку с Л.П. и ощущая близость и тепло уже дорогого для него человека, испытывал необычайное для себя волнение. Ему временами
