седого, но еще крепкого мужчину.
Не отрывая глаз от обложки, Олег протянул кассиру купюры. В голове у него снова шевельнулось уже знакомое – его тянет к коням и холмам, переходящим в степную равнину, где колышется ковыль и прячутся в кустарниках змеи. Облизывая губы, все чаще он стал ощущать солено-молочный вкус кумыса и научился переносить дневной зной. Раз за разом Олег погружался мыслями далеко в историю, которую смутно ощущал как свою. Ему захотелось проникнуть в прошлое сквозь глубину веков. Почему-то он был уверен, что оставил там много незавершенных дел. Но что именно? Он пытался вспомнить, представляя себя среди расставленных в степи шатров и костров между ними, на которых варятся в котлах бараньи головы. Его ноздри начинал щекотать знакомый запах чеснока и дымящегося мяса. И одновременно накатывал страх – жуткий, парализующий, а внутри все наполнялось тоской и чувством обреченности. Не случайно, подумал Олег, ему попалась на глаза эта книга. А коли так, то, может быть, в ней он найдет ответ на давно мучивший его вопрос.
Погрузившись в себя, Олег не услышал, как объявили посадку. Оказалось, что они прошли регистрацию, вышли в зал-накопитель, а он и не заметил.
Начав читать, Олег тут же окунулся в книгу. И, когда Вика растолкала его, не сразу понял, где он находится: сначала на фоне бесконечных степных трав проступили бетонно-стеклянные конструкции, потом ряд блестящих, огромных стальных птиц за прозрачными витражами.
– Ты был в прострации, – сказала ему невеста, – а теперь очнись. Все уже садятся в автобус.
В самолете их места оказались рядом с туалетами, возле которых тотчас же, как только «Боинг» набрал высоту, выстроились длиннющие очереди с детьми и горшками. И снова – что мучает его? Почему так много детей? Олег обвел глазами салон: он был полон детских светленьких головок. Если они не уснут, то не дадут спать никому. Но ведь у него есть книга. Он закрыл глаза, попытавшись уйти в сон, и постарался представить себя лежащим животом верх и почувствовать спиной пляжную гальку, но получалось с трудом. Светлые головки замелькали в проходах, детские голоса стали звучать громче. Они раздавались и сзади, и спереди, как будто настраивали чартер на предстоящий отдых. Судя по расплывшимся в креслах телам и улыбающимся лицам, детям это удалось. Только Олег никак не мог представить себя загорающим, а детские голоса, наоборот, вызывали уже знакомое чувство тревоги.
Когда командир корабля объявил, что самолет пролетает над городом N со скоростью девятьсот километров в час с высотой полета десть тысяч километров, Олег закрыл глаза и, выскользнув сквозь обшивку в безмолвную пустоту, сразу утонул в плотном тумане огромного облака. Вынырнув из него, он увидел, как из этого облака вырастают тонкие жилистые ноги с большими копытами, появляется шея с лохматой гривой, голова. Олег обернулся –
