должно улучшить другого человека, сделать его счастливым и должно им самим принести ответную любовь мира, а получают равнодушие и ненависть.
И тогда решают: раз нет результата, значит, они мало любили, и увеличивают «накал своей лампочки любви», т. е. стараются любить еще сильнее, еще больше жертвовать собой, еще больше отдавать. А результат в лучшем случае по-прежнему отсутствует, а в худшем – приводит к разрушению любящего, да иногда и любимого – тоже.
Зачастую то, что мы понимаем под словом падение, – это подсознательный выбор человека, и никакие благотворительные усилия извне не могут решить его проблему. Есть искусство вовремя отойти: «Научитесь спокойно стоять в стороне, когда другие учат свои уроки. Не мешайте другому человеку слишком большим проявлением защищающей любви» (А. Бейли).
Когда мы чрезмерно, невзирая ни на что, стараемся помочь кому-то, «вытащить» его, мы можем пытаться насильственно вмешаться в его карму, чего она нам не позволит. Научиться любить каждого человека – задача нас всех, но любить и жалеть – разные вещи. Я иногда говорю, что жалость – от слова «жало». В жалости выражается чувство превосходства. Мы лучше, выше, больше, ведь мы же не такие «жалкие».
И мы стремимся скорее помочь человеку, которого жалеем. В действительности, предпринимая отчаянные попытки вызволить кого-то из его печальной ситуации, мы жалеем себя, подсознательно боясь оказаться на его месте. Помогаем ему почти насильно, тащим «волоком» к счастью, а в ответ получаем неблагодарность и обвинения.
Как следствие, та энергия любви, которая могла принести помощь и благословение, уходит на «подкармливание» плохого поведения партнера. Вы несчастны, страдаете, зато вас греет мысль об исполненном долге или чувство, что вы – очень хороший человек. Из наблюдения над таким видом зацепленной любви родилась пословица: «Не делай добра, не будет зла», – на мой взгляд, очень вредная пословица, но верно описывающая именно зацепленную любовь.
Супружеские или любовные отношения, в которых одна сторона – мучитель, а другая – мученик, уже давно определены психологами как патологические.
Айванхов говорит: «Женщина собирается выходить замуж за мужчину, который любит выпивать. Она надеется его исправить. Чем же она надеется его исправить? Своим телом, своей грудью?»
Я долго думала, как нам узнать ту меру или границу, до которой следует поддерживать человека, и с которой следует его воспитание и обеспечение перепоручить Богу. Вспоминаю пример из автобиографии Алисы Бейли. Во время ее работы христианским проповедником среди британских солдат был один, который никак не поддавался положительному воздействию. Алиса очень старалась: и на фортепиано для него играла, и времени для него все больше и больше отводила, чтобы хоть как-то повернуть его в сторону добра. И вот однажды, когда она пела ему песенки, ее духовная наставница подозвала ее к себе и сказала: «Посмотри на этого человека. Ты видишь, какой у него
