$5000. Зачем он его уволок, я так и не понял. Его стали серьезно искать. Парень попробовал даже уехать из страны. Но по дружбе сказал Шуту, что отлеживается на квартире сестры.
Оттуда его и забрали. Ночью компаньоны привезли его на кладбище и топором отрубили кисть правой руки. Несколько человек держали его – Шут тоже держал, – а Эдик в два удара оттяпал торчащую из манжеты руку, ухватился за длинный средний палец, кинул ее в полиэтиленовый пакет и увез с собой.
Думаю, сперва ничего такого они не планировали. Но как было не разойтись на подобной декорации? Пахло жирной землей. В свете луны надгробья казались зелеными, как шкала радиоприемника. Вадик лежал, прижатый к чьей-то могиле, и скулил от ужаса. Эстетические чувства не чужды компаньонам. Сестру Вадика, стриптизерку дорогого клуба, они отправили отрабатывать украденные деньги. За нее кто-то вступился. Компаньоны пошли на конфликт. В общем, это долгая история.
Я сидел с Шутом на кухне и курил. Пол был залит водой. Шут по третьему кругу рассказывал, как вчера съездил в «Южную». Я широко распахивал веки. Все равно казалось, что я смотрю на мир только одним глазом. Из рук постоянно выпадала сигарета.
– Мы это… Короче, с пацанами на машинах… Подъехали… Ну, там, посидели, покушали… Там так нормально, в этой «Южной»!.. Гостиница «Южная», никому не нужная!.. Ха-ха-ха!.. Телки… С правой в дыню, и в багажник!.. Ха-ха-ха!.. Долбиться!.. Жестко, жестко, жестко!
– Что – «жестко»?
– Все – жестко! Танцевали, кокс нюхали… Пакетик из носка достали, а он мятый такой… грязный… Представляешь, какой вонючий?.. Константинов всю машину заблевал… Puker, бля!.. Я одну – прямо в туалете!.. Вся такая, на поцелуйчиках!.. Сироп-девочка… Жестко!.. Прямо в туалете!.. Только Светке не говори.
– Не скажу.
– То есть со Светкой мне тоже нормально. Просто это другое, понимаешь?
– Понимаю.
– Это… Как сказать?.. Ну, короче, ты понимаешь?
– Понимаю.
Потом приехали девушки. Их количество постоянно менялось. Сперва мне показалось, что их… может быть, четыре. Потом за столом сидели совершенно точно две. Потом я запутался. Некоторые исчезали в дальней комнате и больше не появлялись. Запомнилась шатенка с мелкими зубами и жирно подведенными глазами. Она хихикала и пила из всех рюмок подряд. У нее были дурацкие черные колготки в зацепках.
Иногда из своей комнаты, затерянной в петербургской квартире Шута, выплывала его старая бабушка. На нее не обращали внимания. Орало радио. Во дворе-колодце Шута была отличная акустика. Бабушка убирала со стола грязную посуду и исчезала. Потом к Шуту заглянул незнакомый мне тип с женой. Посидел полчасика и уехал. Без конца звонил телефон. Я тоже куда-то звонил.
Потом в дверях кухни появился Эдик. У него были мохнатая грудь и огромные мышцы плеч. Ширинка перепачкана белым. Возможно, это был соус. Раньше член называли «срамный уд». Смешное словечко.
– Слушай, Володя. Алкоголь, это… Кончился.
– Сейчас схожу.
– Зачем? Вола пошлем. Только ты ей скажи, где тут. Сам
