даже не прожевав. Мы молча прислушиваемся и ждем удара о какой-нибудь пол, но его нет. У меня даже рождается чувство, что если я свалюсь вниз, то беспомощно повисну в невесомости.
– Мне это не нравится, – шепчу я.
– А мне – нравится, – спокойно говорит Рчедла, – закрывай.
Я вынимаю оттуда фонарь, и пустота становится еще более монолитной, закрываю этот люк, мы выбираемся из погреба, Рчедла закрывает люк снаружи. В доме солнце все жарит и жарит, и, будь стекло двойным, все бы уже сгорело. Днем от такой архитектуры дом только хуже. Не удивительно, что прежние хозяева его оставили.
Я достаю из холодильника две банки пива. Мы разваливаемся на диване и молча пьем его. Рчедла кладет голову мне на плечо и поднимает только, когда отхлебывает пиво. Мы сидим так долгое время.
– Знаешь, тут недалеко есть СПЗ. Можем устроиться туда.
Я не сразу понимаю, что это аббревиатура и переспрашиваю.
– Это еще что такое?
– Это первые буквы. Солеперерабатывающий завод. Огромная такая махина, оглобля.
– Я не думаю, что нам стоит пока уходить с нашей работы.
– Но ведь наши вакансии уничтожены.
– Все равно. Пока я не схожу туда, не узнаю, что к чему, я не буду предпринимать никаких попыток устроиться в другое место. Если хочешь, я пойду один. За одно, про тебя спрошу, – говорю я, как мне кажется, несколько грубовато.
Рчедла несколько секунд молчит, а затем достает из нагрудного кармана своей блузки, которую я вчера так кропотливо расстегивал, конверт, и передает его мне.
– Ладно, я пока не вернусь туда. Я проверяла почту утром.
Я открываю конверт. И вижу послание от директора нашей станции с одним единственным словом, дата сегодняшняя. «Приходите».
– Тем более, надо сходить. Тебе наверняка такая же пришла, – говорю я.
Допив пиво, я разглядываю в маленькое отверстие дно банки. Там всегда остается с пол чайной ложки пива, и оно, как ни старайся, там и останется. Так уж устроены банки. Я начинаю одеваться.
Рчедла тоже собирается.
– Я домой пойду. Дела есть. Я тебе напишу, или приду к тебе вечером.
– Буду рад тебе.
Мы прощаемся у порога, когда я закрываю дверь на ключ. Она обнимает меня.
– Мне хорошо с тобой. – Шепчет она и, кажется, хочет сказать что-то еще, ищет слова, но в итоге просто чмокает, и уходит, будто бы летя. А я остаюсь запирать дверь в компании дикого винограда у меня за спиной. Заперев, иду в противоположную сторону, к станции.
На улице оказывается не так жарко, как я предполагал, сидя в домашней парилке. Холодный ветерок в сочетании с ярким солнцем ложится на душу приятным осадком. Я иду и наслаждаюсь жизнью. «День не предвещает ничего плохого, – думаю я, – и настроение из хорошего превращается почти в состояние
