В кабинет вбежали сотрудники. После этого отца чуть не уволили со службы. Он взял отпуск без содержания, и они с Настей укатили на двадцать дней в лечебный профилакторий.
Они еще раз побывали там, когда Барсуков получил пулевое ранение прямо под сердце и, пролежав в больнице шесть месяцев, выписался. Пока он болел, у Насти тоже ныло в груди. Отец посылал с ней сослуживцам записки, в которых просил не беспокоиться о нем и не навещать слишком часто, не передавать с медсестрами так много продуктов. Большая часть добра портилась. А – жаль.
Как-то Настя принесла очередную записку и, не обнаружив никого из тех, кому она предназначалась, спустилась на шум и крики внизу здания УВД, где бытовали камеры предварительного заключения. Дверь одной из них была распахнута. Подойдя к ней, Настя увидела оперативника. Схватив за шкирку заключенного, он выволакивал его в коридор. Другой с оттяжкой наяривал по нему резиновой дубинкой. В тех, кто так безнаказанно изуверствовал, Настя узнала сослуживцев Андрея Ивановича. Она не раз видела, как милиционеры били арестованных. Поэтому не оправдывала и не осуждала тех, кто носил погоны. Насте милиция очень помогла! Не тем, что приставила к ней дюжих охранников…
Как-то, поздно вечером, засидевшись у подруги за чашкой чая, она затемно возвращалась домой. И, как всегда и везде, в безлюдном переулке к ней прилепились двое подвыпивших ребят. И давай крутить руки за спину! Вонючим ртом – слюнявить губы, тискать за грудь! Потом они потащили Настю в тачку. Девушка резким заученным движением опрокинула на мягкую «платформу» того, что был сзади. Дальше все происходило как на тренировке в спортзале. Вырубив обоих, она вежливо так, напоследок:
– Может, вас подвезти, ребята?
Но ребята почему-то не откликались.
В возрасте сорока лет, едва не схлопотав инвалидность, Барсуков с утра до вечера шелестел бумагами на столе, сидя в своем кабинете. Духа канцелярии и рутины не истреблял даже сильный запах любимого им «Шипра». Настя же твердо про себя решила, что в милицию не пойдет работать ни за какие пряники. После занятий в школе она убирала квартиру, мыла посуду, готовила обед, стирала. Потом читала все, что попадалось под руку, без разбору. И то, что прочитала, помнила почти дословно. Настя не любила хвастать и никому никогда не рассказывала о своих способностях. Наоборот, вела себя очень скромно. С учителями не спорила, и они души в ней не чаяли. С подругами держалась на равных. Вольно или невольно, но они чувствовали ее превосходство, и в отместку за это втайне считали Настю высокомерной гордячкой, старательно скрывавшей свою ужасную заносчивость ото всех. И все же, когда им требовалась экстренная помощь, то вперед всех обращались именно к ней. Знали, что выручит. Не подведет.
4
Маленького роста востроносая и подвижная Вера Султанова была в курсе
