«шнырь» – по большей части был на посылках у завхоза, а в отсутствии – замещал его.
Если в помещение входил сотрудник колонии – представитель администрации, дневальный был обязан подать команду: «Отряд, внимание!» – и доложить прибывшему о количестве находившихся в помещении заключённых, назвать фамилии больных и отсутствующих по уважительной причине – на свидании, в шизо. Заслышав команду, зеки обязаны были встать, и при приближении офицера или прапорщика представится – назвать фамилию, статью, срок.
Впрочем, докладывали далеко не каждому, и начисто игнорировали «беспонтовых» сотрудников – тех, кто не имел права наказать заключённого официально или как-то подгадить ему при случае. Дневальные лебезили и заискивали перед требовательными сотрудниками, другим запросто могли нахамить. Зона мгновенно раскусывала человека: перед каким-нибудь прапорщиком-контролёром трепетала и в то же время огрызалась на замечание майора, попавшего в разряд «беспонтовых».
К слову, к докторам в колонии относились уважительно. Но только к тем, кто носил погоны, то есть был «аттестован». При появлении их в отряде присутствующие зеки вставали, дневальные докладывали. А вот «вольнонаёмные» врачи и медсёстры воспринимались без особого почтения. Откровенно им без повода не хамили, но и руки по швам перед ними никто не тянул…
Неуважаемые сотрудники, как правило, либо пожинали плоды своей беззубости, необязательности (обещал поощрить или наказать зека – обязательно выполни обещание!), либо когда-то вляпались в незаконную связь, польстились на зековские подачки. Таких зона чувствовала нутром, вычисляла мгновенно и глубочайшим образом презирала.
Среди отрядов в духе тех времён устраивали соцсоревнование, победителям которого вручали призы – спортивный инвентарь, телевизоры… При подведении итогов соревнования учитывалось выполнение производственного плана бригадами отряда, количество дисциплинарных взысканий, санитарное состояние спальных и бытовых помещений.
За санитарное состояние отряда отвечали его начальник и завхоз.
Примерно раз в месяц в жилзоне собиралась так называемая санитарно-бытовая комиссия. В неё входили начальники режимной, медицинской частей, инструктор по политико-воспитательной работе и инженер по технике безопасности. Но начальники частей уклонялись обычно от этого малозначительного мероприятия, посылая вместо себя своих сотрудников.
От режимников чаще всего назначался Володя Цыганов – грузный молодой капитан с заметным животиком, от ПВР – капитан Музыкантский, вечный комсомольский вожак, и хмурый неразговорчивый мужик – вольнонаёмный инженер по ТБ Шванюк, а также автор этих строк – как представитель медчасти и председатель комиссии.
По главной, присыпанной шлаком и крепко притоптанной дорожке комиссия неторопливо шествовала
