А что вы, Хелен, знаете о рыцарстве?
– Турниры, серенады, Крестовые походы, – послушно перечислила Елена и, осмелев, добавила: – Но, зная вас, пусть и совсем немножечко, уже ясно, что вы от бедных рыцарей не оставите камня на камне.
Услышав это, Княгиня весело рассмеялась:
– Конечно! Скажите, Хелен, а вам бы понравилось, если бы какой-то совершенно незнакомый человек, дурно пахнущий своим, из-за вечно не снимаемых лат, и конским потом, без малейшего повода с вашей стороны объявил вас дамой своего сердца и стал выть ночами под окном серенады, домогаясь взаимности? А, попав все-таки в замок, начал поглощать бочонками старое вино и беззастенчиво врать о своих подвигах, немилосердно приукрашивая, как количество, так и размеры побежденных им драконов? Кстати, вы же читали «Айвенго» Вальтера Скотта?
– Конечно, – кивнула Елена.
– Ну, так вспомните, как леди Ровена гордо сидела в зале замка, а сквозняк, тем временем, колыхал драпировку на стене – из щелей просто-напросто дуло. А Сервантес своим «Дон Кихотом», вообще, забил последний гвоздь в крышку гроба, навеки похоронив, как рыцарский роман, так и само представление о рыцарях. Я права?
– Да! – восторженно глядя на Княгиню, сказала Елена. – Нет, ну как же интересно вас слушать!
– А вы, Хелен, в свою очередь, очень хорошо умеете слушать, и поэтому мне нравится все это вам рассказывать, – улыбнулась ей Князева.
Под впечатлением того, с какой чудесной женщиной свела ее судьба, Елена почти бежала домой, но, войдя в свою квартиру, сникла – поделиться этой радостью ей было уже не с кем.
С тех пор у Елены в ее бедной, серой жизни появились целых два праздника в неделю – вторник и пятница, которых она с нетерпением ждала, чтобы встретиться с Князевой. В эти дни она стремилась выйти из дома пораньше, чтобы поскорее освободиться и прийти в этот чудесный дом. Однажды она поймала себя на том, что приходит к Княгине все раньше и раньше, и ей стало стыдно. «А ведь я для Маргариты Георгиевны ничего не делаю, – думала Елена. – Вообще ничего! Но зато подолгу сижу у нее, ем ее угощение, пью кофе, курю сигареты… Зачем я ей нужна? Она прекрасно прожила бы и без меня. Ей скучно и она хочет развлечься? Но собеседник из меня никакой – ведь по сравнению с ней я знаю ничтожно мало. А она так добра, что слушает мой детский лепет и не смеется. Но, как бы там ни было, я больше не буду у нее так задерживаться. Буду приходить на два часа! Нет, даже на час! А ровно в пять подниматься и уходить. Это эгоизм с моей стороны так беззастенчиво пользоваться ее добротой».
Но этому благому намерению не суждено было осуществиться, потому что, едва Елена начала объясняться, как была прервана удивленной донельзя Княгиней:
– Великое небо! Хелен! Что вы говорите? Неужели вы думаете, что задержались бы в этом дома хотя бы на секунду, если бы ваше присутствие было мне неприятно?
– Я просто подумала, что вы из деликатности меня не прогоняете, – пролепетала Елена.
