кризис. Его причины заключались в следующем. Война расстроила хозяйственные связи между городом и деревней. По мере перевода экономики на военные рельсы естественно сокращался выпуск промышленных товаров широкого потребления. Даже производственные мощности текс-тильной промышленности на 80 % использовались для удовлетворения нужд фронта. В результате крестьяне лишились возможности приобретать по более или менее приемлемым ценам изделия «городского производства». Соответственно, существенно ослабло действие тех стимулов, которые в мирное время побуждали сельских хозяев предлагать городу продукты своего труда.
С другой стороны, складывавшуюся на продовольственном рынке ситуацию во многом усугубили непродуманные действия властей. Кризис в снабжении городов продуктами питания явился для правительства неприятной неожиданностью. При создании с началом войны системы заготовок продовольствия для армии не были в должной мере учтены потребности тыла. Командующие прифронтовыми округами и губернаторы получили право запрещать вывоз хлеба за пределы губернии до выполнения казенных поставок, что привело в итоге к расстройству частноторговых связей.
Железнодорожный транспорт, занятый обслуживанием армии, в свою очередь, оказался не в силах обеспечить бесперебойное снабжение гражданского населения необходимыми товарами, в частности, продовольственными. Объем перевезенных в 1915 г. хлебных грузов составил лишь 65,4 % от довоенного. Соответствующие плановые задания в первой половине 1916 г. были выполнены только на 48,1 %.
Перебои в снабжении городов продуктами питания создавали почву для спекуляций. Так, в конце 1915 г. крупнейшие торговцы Калашниковской хлебной биржи в Петрограде продавали муку по цене, которая в два раза превышала таксу, установленную городскими властями. Оптовые и мелкие торговцы припрятывали продовольственные товары, ожидая дальнейшего роста цен.
Попытки правительства решить проблему снабжения населения продуктами питания не меняли ситуацию к лучшему. Сплошь и рядом такие попытки выливались лишь в реорганизацию тех или иных административных структур и вносили только путаницу и неразбериху в работу государственного аппарата. М.В. Алексеев с горькой иронией писал в конце августа 1916 г. военному министру, что для решения продовольственной проблемы «нужны меры смелые, решительные, широко поставленные, а не формирование новых комитетов и Особых совещаний, журналы коих цены на хлеб и предметы первой необходимости не уменьшают...». Правда, в конце 1916 г. была введена принудительная разверстка хлебных поставок. «Разверстать» предполагалось 772 млн пудов хлеба. Однако к февралю 1917 г. эта мера дала весьма незначительные результаты. Привоз продовольствия в Петроград и Москву в январе-феврале 1917 г. составлял лишь 25 % от запланированного. Неспособность правительства наладить стабильное снабжение городов продуктами питания создавало крайне опасную для существующего режима
