цветы, которые появляются на снежных проталинах и наполняют его сердце неописуемым восторгом. Их неяркой красотой он может любоваться часами. И то, что они цветут на снегу, добавляет им особый шарм, особое очарование, помогает оценить истинную красоту и силу любви, которая и заставляет ростки тянуться к солнцу, к небу, к Богу.
– Ты привидение? – спросил Ирвин растерянно.
Он знал, что здесь поблизости нет никакого жилья. И незнакомка могла придти сюда только из старой башни, места обитания привидений. Но привидения не разгуливают по лесу при свете дня. Их время – ночь. Значит, незнакомка живой человек. Это открытие ошарашило Ирвина сильнее, чем ее ответ, который прозвучал после того, как он сам все понял.
– Я вовсе не привидение. Я – обыкновенный человек, как и ты.
– Да-да, это хорошо, – сказал он, взяв ее за руку. – Хорошо, что ты живая, настоящая. Как тебя зовут?
– Диана, Диана охотница, – ответила она, высвободив руку. – А тебя?
– Я – черный рыцарь Фальк Неро, – сказал он с гордостью. Наконец-то представилась возможность произнести вслух свое рыцарское имя.
– Фальк Неро, вы позволите мне звать вас своим рыцарем? – спросила она, улыбнувшись. Он был польщен.
– Конечно, Диана. А я стану называть тебя своей дамой сердца. Согласна? – она пожала плечами. Он взял ее за руку, сказал:
– Понимаешь, Диана, у рыцаря должна быть дама сердца, ради которой он совершает все свои подвиги. К ногам которой он готов сложить все сокровища мира.
– Мне не нужны сокровища мира, – проговорила она. – У моих ног и так весь мир. Весь, понимаешь, рыцарь, – она высвободила руку, отбежала в сторону и звонко крикнула:
– Я – королева этого леса, этой реки, этого мира. Я – сама весь этот мир! Смотри!
Она бросилась в реку и исчезла. Ирвин остолбенел. Ему показалось, что он снова стал маленьким, потому что те же чувства, которые он испытал тогда, когда исчезла дама с веером, он испытал сейчас, глядя на проказы Дианы. Он не мог пошевелиться, сердце колотилось, взлетало то вверх, то вниз, лишая его способности думать. Постепенно оцепенение прошло, и Ирвин сделал несколько шагов к реке. Он долго смотрел на стремительное ее течение и думал о том, что ни разу не намочил ног в Луаре. Боялся, что река рассердится и переломает его, как ломает деревья, упавшие в нее.
А Диана реку не боится. Она растворилась в ней, стала частью Луары. Значит, и он может не бояться стремительных ее вод. Значит… Он сделал еще одни шаг и услышал позади голос Дианы.
– Тебе не следует повторять то, что делаю я, рыцарь.
Он обернулся и зажмурился, чтобы не ослепнуть. Кожа Дианы светилась, словно она была Венерой – самой любимой звездой Ирвина, звездой, спустившейся с небес.
– Что с тобой, рыцарь? – в ее голосе послышались нотки волнения.
– Не знаю, – ответил он, не открывая глаз. – Ты так прекрасна, что я боюсь потерять голову…
– Рыцарь должен владеть своими эмоциями, –
