из СГД, неонацистов «Запада» и традиционалистов из группы «За молодую Европу» или проповедовавшими идеологию «третьего пути» консервативными революционерами из группы «Метро-Молодежь»? У «Французского дела» (l’Œuvre française), руководитель которого – Пьер Сидо – был ультраколониалистом, ратовавшим за возвращение Алжира и других отпавших от метрополии «заморских территорий» – и «Национальной реставрации», преемницы «Аксьон Франсез», наследницы идей Шарля Морраса? Объединяла их разве что неприязнь к левым, но и то с оговорками. Ведь были и такие поборники «Третьего пути», как аспирант Института Политических Наук Жан-Жиль Мальяракис, издававший еженедельник «Аксьон Насьоналист», на страницах которого печатались авторы, утверждавшие, что враг номер один – это Соединенные Штаты и правящая там еврейская плутократия, а единственная правильная модель общества – «ни трестов, ни Советов» (ni Trust, ni Soviets). Мальяракис по мере своих скромных сил боролся с масонами (в которых видел замаскированных троцкистов), но при этом не жаловал и консерваторов. В его идеологии причудливо сплетались идеалы Великой французской революции, национал-синдикализма и даже неосоциализма. При всем том Мальяракис считал себя ультраправым и впоследствии на недолгое время примкнул к Жан-Мари Ле Пену.
Весь этот разношерстный конгломерат имел куда больше точек отталкивания, нежели соприкосновения, и подходил под единое имя крайне правой лишь постольку, поскольку ни на одном другом фланге политического спектра места для его компонентов больше не было. Однако входившие в него группировки находились в постоянном движении и развитии, и именно из этой питательной среды под влиянием кризиса 1968 г. и появился в конечном итоге гомункулус Национального Фронта.
Поражение генерала де Голля на референдуме 1969 г. означало вступление Франции в полосу относительной внутренней дестабилизации, в кратковременный, но яркий период повышенной активности экстремистских движений, самый могущественный противник которых добровольно сложил с себя президентские полномочия.
«То было время дубинок и железной руки, – писал журналист Le Monde Ален Ролла, – время последних бойцов ОАС, продолжавших свою алжирскую войну на земле метрополии, где они охотились на выходцев из Северной Африки»[38].
28 апреля 1969 г. генерал де Голль объявил о своей отставке. С 28 мая по 27 сентября только в Париже и его пригородах было совершено пятнадцать нападений на маленькие кафе, принадлежавшие североафриканцам, или на общежития, где жили алжирские рабочие. Проблема иммигрантов из Алжира и других бывших колоний впервые стала одной из самых болезненных в политической жизни страны. В это же время подняли голову многочисленные неонацистские группировки: на стенах Латинского квартала появлялись надписи вроде «Слишком много евреев! Гитлер был прав». На парижском Marché aux Puces большим спросом стали пользоваться старая униформа СС и эмблемы со свастикой.
В это же время в рядах крайне правых произошли важные
Rollat A. Les hommes de l’extrême droite: Le Pen, Marie, Ortiz et les autres. Paris, 1985. P. 48.
