в большом городе на время поступления в институт. В институт она не поступила, но так и задержалась в их квартире на несколько десятков лет.
– Миша, ведь ты же врач, неужели с этим ничего нельзя сделать? Ведь изобретены уже разные лекарства, – спрашивала племянника встревоженная бабушка, когда в очередной свой приезд заставала сестру беседующей вслух с погибшим сыном. Этка подробно пересказывала Ате, что сварила на обед и как встретила соседку, «у которой, помнишь, доченька Рая, что ходила с тобой в одну школу». Потом она сына о чем-то спрашивала и, как будто слыша его шутливый ответ, смеялась, горделиво вскидывая седую голову и блестя глазами.
Приходил с работы муж, садился пить чай под зеленым абажуром, окликал Этку.
– Атя сказал, – начинала она, – что тот костюмчик, что я ему перед войной перелицевала из старого пальто, он еще носит, а вот ботинки совсем прохудились… Яша, надо обязательно найти деньги и купить ему новые.
– Купим, купим новые, – спокойно отвечал Яша. – Конечно, сыну нужны новые ботинки.
Всем было известно, что врачи советовали Этке не перечить, со всем, что она говорит по поводу погибшего сына, соглашаться и стараться перевести разговор на другие темы.
Если не считать ее разговоров с Атей и этой навязчивой темы, что Яша найдет себе новую старуху с пенсией, во всем остальном Этка была абсолютно нормальна.
– Ты же сердце мое и жизнь моя! Какую другую старуху? – в сердцах восклицал Яша, иногда не выдерживая, и вытирал слезу, случайно выкатившуюся из глаз. – Я без тебя жить не могу.
И рассказывал мне уже в сотый раз, какой Эсфирь была красавицей, как оборачивались ей вслед все мужчины и как бешено заколотилось его сердце при виде ее рыжих кудрей и стройной фигурки. И как он мгновенно и бесповоротно понял, что Эсфирь – его судьба, и решил жениться на ней, несмотря на недовольство матери: «К чему тебе эта бедная провинциалка без образования, вон посмотри какие девушки у тебя в институте из хороших петербургских семей». И как ни разу не пожалел, что ослушался маму…
…Этка умерла легко – во сне, просто заснула и не проснулась утром, как будто Бог услышал ее молитвы и таки дал ей быструю и легкую смерть. Ненадолго пережил ее и Яша, чья преданная душа не захотела больше оставаться на грешной земле, а попросила забрать ее туда, за невозвратный горизонт, к его любимой жене, где в райских кущах они опять будут вместе и опять будут счастливы.
– Назовите правнучку Эсфирь, – попросил он сына перед смертью.
Когда я приезжаю к своим родственникам в Калифорнию и гуляю по берегу океана с рыжекудрой и синеглазой Эсфирью – своей троюродной сестрой, озорной и веселой шестнадцатилетней девчонкой, до краев наполненной молодой радостью, то думаю, что она удивительно похожа на свою прабабку. И под усталый крик чаек и плеск волн, обращаясь к вечному океану, прошу у Бога счастливой жизни.
Счастливой жизни… Для нас, для всех.
Елена
