с, христолюбивии страстотерпцы, испросите у Великодаровитаго Владыки всем нам оставление прегрешений наших, единомыслие и здравие, избавление от нашествия иноплеменных, междоусобныя брани, язвы и глада. Снабдевайте своим заступлением страну нашу и всех, чтуших святую память вашу, во веки веков. Аминь.
Белкин Валерин Петрович
Белкин Валерий Петрович родился 25 февраля 1946 года в г. Челябинске, на Южном Урале. В первый класс пошёл в 1953 году, закончил школу в 1963 году и устроился работать на Челябинский трубопрокатный завод по специальности – слесарь. Отработав 2 года, в 1965 году поступил в Челябинский педагогический институт на историко-филологический факультет, который закончил в 1970 году. Работал преподавателем русского языка и литературы. В 1967 году женился на Майе Гохман, через год в семье родился сын Вячеслав. В 1990 году был принят в лицей для особо одарённых детей деканом филологического факультета. В том же году эмигрировал с семьёй в Германию, где и живёт по настоящее время.
В 1994 году был принят на работу учителем русского языка в гимназию «Европа-школа» в Берлине, в 2011 году вышел на пенсию.
Выйдя на пенсию, он начал писать о том, что его всегда волновало: о судьбах людей, переживших душевное потрясение. В газете «Русский Берлин» в 2011 году, (№ 12), была напечатана его статья «Записки берлинского учителя», в 2012 году (№ 37) – рассказ «Как я был берлинским ночным бомжем». Белкин Валерий Петрович издал 2 книги:
В 2013 г. – «Затерянные в космосе», издательство «Реноме», г. Санкт-Петербург.
В 2015 г. – «Затерянные в космосе», второе издание с иллюстрациями и сборник сказок «Необыкновенные приключения Ани и Славы», издательство «Реноме», г. Санкт-Петербург.
Готовится к выходу сборник новелл «Страх», автор работает и над другими новеллами.
Мир
Иных уж нет, а те далече, как Сади некогда сказал
И был вечер, и было тихо, и Валерка сидел на подоконнике и смотрел в открытую форточку на дорогу у дома, на стадион за дорогой, на озеро за стадионом. Он видел, как бегали и ходили разные люди около дома. Мальчишки, девчонки, женщины. Прошло и несколько мужиков, они пели, хохотали. Многих он не знал: из чужих домов.
Ветерок влетал к нему, дотрагивался до волос и пропадал за спиной, в углах комнаты, шевеля темноту. Валерка не поворачивался, лучше не встречаться глазами с теми, кто поселился там. Солнце краснело, краснело и скрылось. Валерка знал – на том берегу озера стоит огромный забор, а за забором живут тоже люди, ему незнакомые. Солнце заходит на ночь туда, к ним, там и отдыхает.
Вдоль дороги зажглись фонари, а бабушка загулялась. Слезать с подоконника боялся, могли защекотать жители углов. Наконец, услышал, как в замок вставили ключ, повернули, вошли – и от родимого голоса перехватило дыхание. Соскочил с подоконника, подбежал к бабушке, обнял и прижался к милому фартуку. Запахло любимыми пирожками.
– Ну-ка, посмотрим, что сорока-белобока Валерке на хвосте принесла, – и развернула бумагу.
– Баб, по правде! – Валерка подпрыгнул. – Ой, масло, я что его ни разу не видел?!
– Всё тебе не так. Давай сухарницу делать, любишь её? Любишь, я знаю.
Лампочку на столе зажгла, Валерка рядом уютно устроился, ноги под себя, на табуретке.
– Бери нож, луковицу, а я воды вскипячу и сухари накрошу, масло тебе понравится. Соня, татарка снизу, дала.
Валерка заработал. Он был очень заботливый и гордился этим. Умел чистить картошку, раскатывать сочни для пельменей, резать лук. Помнится, этой зимой, в лютый холод, бабушка ушла и печь не растопила. Валерка самостоятельно разжёг посреди комнаты костёрчик из газет и щепок, накрылся одеялом и грелся у огонька. Пришла бабушка, заахала, заохала. Ну, мать узнает, ну, мать узнает – что будет с ними? Всё разбросали, всё замели, подчистили. Никто ничего и не заметил. Потом вдвоём с бабушкой смеялись, вспоминая печку, матери не рассказывали.
Вовка Рыжий, очень хороший друг с первого этажа, не заботливый, ничего не умеет. Да и куда ему! Отец-пьяница забирался на фонарный столб во дворе и кричал: «Сволочи, фашисты, всех расстреляю!» А тётя Нина, Вовкина мать, бегала и плакала, просила слезть со столба. Мимо проходили соседи, посмеивались и говорили: «Давай, Лёха, давай, так их всех!». Так что и в самом деле, Валерке повезло.
Вода на плитке поспела. Лук почистили, сухари раскрошили в кастрюлю. Всё залили, посолили, масло бросили и стали есть, прихлёбывая да причмокивая. Так вкусно Валерка давно не ел. Долго беседовали. А, как сморило, бабушка унесла его к себе на кровать спать.
Он лежал и смотрел на ночь в комнате, и она близилась и близилась, и стала его телом и душой, и он стал частью ночи и заснул. Мать и папа Толик пришли
