скакало. Я никуда не хотела двигаться, я бы лежала и лежала вот так на заднем сиденье чужого автомобиля.
Застегнув ремень, Коваленко наклонился ко мне и сказал:
– Танечка, я сейчас вызову тебе такси и ты поедешь домой.
Я очень удивилась:
– Домой? Я не могу в таком виде… У меня мама.
– Танечка, а у меня жена.
Сквозь усилие протрезветь я почувствовала досаду и даже что-то сродни обиде.
И я поехала в такси к сестре. Она тогда жила в общежитии с чудаковатым рыжим программистом. Они на всякий случай оставляли для меня матрас на полу, если я задерживалась в городе и не хотела будить маму. Я ввалилась пьяная, протыркалась мимо сонной Поли и рухнула на матрас одетая. «И зачем на эти матрасы пришивают пуговицы?» – подумала я и закружилась на волшебных каруселях.
Засыпая, я чувствовала, как от меня разит мужиком. Мне казалось, что даже Поля и чудаковатый программист чувствуют этот запах.
Так начался мой первый роман.
Мама уходила рано, я просыпалась в пустой квартире и шла в душ. Мылилась я там как-то празднично, да и вообще все теперь было как-то празднично и значительно. Не просто вот мочалкой по телу вожу, а вроде как готовлю себя к чему-то торжественному.
Затем я включала магнитофон и выходила на балкон. Начинала день с сигареты. В Питере я выучилась и этому нехитрому делу. И теперь мне казалось, что день надо начинать именно так. «Я хочу любить тебя руками…» – пела Сурганова, и у меня по телу пробегала короткая волна опьянения. Окурки я совала в баночку, оставшуюся от тети Риты. Она гостила у нас несколько месяцев назад, баночка так и осталась на балконе, куда мама почти не выходила. Так я конспирировалась, прикрывая банку крышкой и подразумевая, что все это скурила тетя Рита.
Я шла на кухню и звонила любовнику. У меня ведь теперь есть любовник! То, что это женатый мужчина и почтенный отец семейства, пока не омрачало безоблачного счастья. А идея жены вообще далеко не сразу укрепилась в моей дурной голове.
– Ты не завтракай, а бери такси и приезжай ко мне в Ключи, – обычно советовал Коваленко.
И я ехала с ветерком.
Ключи – элитный дачный поселок с высокими заборами. Стоит среди соснового бора. Я высаживалась у ворот и всякий раз боялась войти. Дверь приоткрывалась, и высовывался нос Алексей Николаича.
– Давай забегай быстренько.
Он протаскивал меня через дворик прямо в дом. Перед глазами мелькали клумбы, поливочный шланг, аккуратная поленница. В доме на стенах детские рисунки и семейные фотографии. На веранде разрезанная сочная дыня. Мне все хотелось рассмотреть и потрогать, но у моего кавалера был иной интерес.
Он укладывал меня на широкий диван, задирал мои нехитрые одежки и ласково на меня ложился.
Первый урок проходил так.
– Сейчас все будет по-другому, – сказал Коваленко. – Я не хочу, чтобы тебе было больно. Расслабься и ничего не бойся, вот так, тих-о-онечко… Не больно?
И протолкнулся
