ее столько набралось?
Алиса никогда у меня в гостях не была. Иногда подъезжала к дому, завозила документы, например. Я всегда спускалась вниз, и ни о какой чашечке чаю речь не шла. И на этот раз Алиса ждала меня внизу. Я спустилась с первой партией барахла.
– А где фикус? – заулыбалась она. – Как же без фикуса?
– Гиацинт в спячке. Соседке оставила, – отмахнулась я и стала трамбовать баулы на заднее сиденье.
Алиса руководила.
Цветы, кстати, у меня никогда не приживались, и сама я стараюсь их не заводить.
Алисиного мужа я зову просто Женей. На «вы», но без отчества. Мне его так представили – так и повелось. Меня это очень смущает, потому что Алиса-то – Алексан-
дровна, а он как будто ниже рангом рядом с нею. Мне кажется, что он может комплексовать из-за этого. Вот она – директор, предприниматель. А он наемный работник, ездит в офис. Я, когда с ними обоими общаюсь, избегаю их по именам называть. Как я так воскликну: «Алиса Александровна! Женя! А знаете что?» Нет, тут сразу все и обнаружится. Хотя что обнаружится? Как будто они сами не знают, кто где работает. Да и не комплексует Женя вовсе. Он весь такой уверенный, и вроде как считается записным красавцем: темноглазый брюнет, волосы полудлинные, складываются в прическу свободного художника. Ироничный. Иногда подшучивает над Алисой прямо при мне. Мол, ох уж эти женщины, ох уж эта женская логика. Алиса никогда не взбрыкивает и не бросается на защиту ущемленных прав. Напротив, подыгрывает. По-моему, это прочный союз.
Женя поднялся ко мне на этаж за вещами. Не знаю уж, что он подумал про коммунальные интерьеры, но ничего не сказал. Зато на Пряжке высказался как следует.
Я торопливо отперла дверь, прошли мы все в обуви, и я уж думала, что мои благодетели побросают вещи и умотают восвояси наслаждаться остатком уик-энда. Но не тут-то было. Банно-подвальный дух никуда и не думал испаряться и как следует обволок моих первых гостей.
Женя огляделся и сказал:
– А вы тут долго… жить собираетесь?
Я что-то забормотала про вытяжку и проветривание.
Алиса стояла на пороге и молча жевала жвачку. Взгляд у нее сделался настороженный.
– А где спать будете? – продолжал Женя. В комнате не было никакой мебели, кроме тумбочки, сооруженной холеным юристом.
Я пнула ногой рулон с матрасом:
– На матрасе пока, а потом что-нибудь придумаю. – Я вложила в свою реплику всю доступную мне беспечность. Ах, зря я все это затеяла. Надо было занять тысячу на гру-
зовую газель, делов-то. Сэкономила! Теперь красней вот. Все триумфаторские чувства с меня как ветром сдуло.
– Вот на этом? – Женя тоже пнул несчастный матрасик. Да, он был достаточно тоненький, снятый со сломанной раскладушки. – Вы что, совсем… ку-ку?
И Женя даже постучал пальцем по виску.
Пока я думала, обижаться ли мне на
