по всем этим выставочным залам. Сборная такая компания. Яркая Алиса, красавец Женя и я – не пойми кто. Алиса выбирала себе полочки в кладовку и, как настоящая женщина, бросала в тележку то подушку, то вешалку для своей коллекции платков. Женя замерял полки бумажным сантиметром и прикидывал, как они впишутся в кладовку.
Я смотрела только на цены. Но и во мне, видимо, тоже что-то есть от настоящей женщины. Глядя на все это изобилие, я представляла, что это я не с директором тут прогуливаюсь, а с Коваленом. И мы выбираем всякую мелочовку для нашего нового дома. И я не думаю о деньгах. А потом мы идем отмечать покупки в ресторацию и едим шведские фрикадельки со сладким соусом.
Диван я выбрала самый дешевый. Под шумок купился еще и шкафчик. На колесиках, из плотной ткани, пара полочек внизу и вверху перекладина. Шкаф-палатка. Все это добро Женя довез до Пряжки, предлагал собрать, но я заверила, что и сама управлюсь. Там же инструкции как раз для таких безруких, как я! «Ну, как знаете!» – выдохнул Женя и уехал с чувством выполненного долга.
Я действительно справилась и собрала все эти конструкции. Разложила вещи. Плита еще не была подключена, но чайник у меня электрический. Я заварила чаю, водрузила чашку на раскладной пленэрный стульчик, прикрыв его деревянным планшетом. Долго думала, можно ли в новом доме курить.
Можно, решила я. И закурила. В отсутствие свидетелей триумфаторские чувства понемногу вползали обратно в мое
сердце. Съемная квартира в центре города. В Коломне. За пятнадцать тысяч. Новый диван, никем нетронутый и не оскверненный. Может, этот диван станет нашим с Коваленкой брачным ложем. Мои вещи висят в моем шкафу. Все это купила я. Фантастика!
13:50
Коваль
Вообще-то мы с ним знакомы лет шестнадцать. Это я так говорю – «Ковален», «Коваленочка», «Лешенька», а ведь очень долго я звала его Алексей Николаичем и на «вы». Или, расхрабрившись, по фамилии: «Коваленко».
Нет, наверное, не с этого надо начать. Конечно. Самое главное – это разница в тридцать семь лет. В принципе, Ковален годится мне в дедушки. Теоретически. Если бы он родил сына лет в семнадцать, а сын родил бы меня в восемнадцать… Но, слава богу, произошло не так.
Хотя наши корни некоторым образом переплетаются. В сорок пятом Коваленкин отец и мой дед лечились в одном госпитале. В Прокопьевске. Представляете, лежат два молодых солдата на соседних койках. У одного желудочное кровотечение, другому осколки из ноги выковыривают. Может, ночами они переговариваются в темноте, байки какие-нибудь травят. И ни за что ведь не догадаются, что сын одного и внучка другого заварят такую кашу спустя полвека.
Я не помню точно, когда увидела его в первый раз. Но отлично помню, как в школу пришел Ярославцев.
Школа наша в Томске была самая заурядная, типовая трехэтажная. В шестом классе мы перевелись на третий этаж и свысока поглядывали на малышей. Первая любовь, знаете ли, первые дискотеки, мальчики по плечо любой девочке. Я была самой низенькой, поэтому меня часто приглашали
