вокзала Аустерлиц.
– У тебя папа – Ксавье, – спокойно сказала Татьяна.
– У меня папа – Никита, – спокойно сказал Саша.
В эпоху Интернета, как известно, не родители находят детей, а дети родителей, и в роли капустной грядки выступает Фейсбук со всеми вытекающими отсюда последствиями. Саша нашел Никиту в два счета. В результате состоялась «встреча на Эльбе», в смысле Никита, Саша и Таня встретились в гостинице недалеко от Вандомской площади и обсудили Сашины планы на будущее. Никита звал Сашу работать в Москву, в свою, теперь уже очень крупную, фирму.
Татьяна решила, что, как бы там ни было – здесь ему работать или в России, – а «русский свободно» должно означать прежде всего «русский грамотно».
Так в Сашиной жизни появились я и шесть учебников русского.
И мы углубились в упражнения типа «спишите, вставляя пропущенные слова».
Увы, мама была права – Саша сначала старался увильнуть от выполнения задания, он ненавидел самостоятельность, с тихой тоской смотрел на список книг и говорил: «А можно это сделать устно?»
Кстати, в ответ на мое категорическое «нет» он выпросил у меня разрешение не писать, а печатать упражнения и тут же произвел над трудным словом операцию copy-paste, налепив его потом везде, где требовалось и не требовалось…
Но и на мою улицу пришел праздник, когда я стала сочинять для него диктанты. Каждый раз я предлагала десяток тем и смотрела, что ему нравится. И методом дедукции я загарпунила трех китов, на которых довольно прочно держался Сашин мир.
Китами этими были: теннис, покер и кино.
– А какое отношение кошки имеют к Ролан Гаррос? – удивленно взглянул он на меня, прежде чем вывести название диктанта.
– А вы знаете, что кошки… – начала я и вздохнула. – На самом деле, это жуткая история. На ракетки самого высокого класса ставят струны животного происхождения, и так уж получилось, что самыми лучшими струнами оказались кошачьи кишки. По-французски – boyau. А по-русски – кетгут. Но, послушайте… – прошептала я в упоении, внезапно догадавшись, что… – Ведь это же cat guts!
– Ну да, конечно, жилы, – поправил меня он. – Слова «кетгут» я не слышал, а вот про жилы знаю, они ужасно дорогие. Ими ведь чемпионы только играют, потому что им и так все, как это… бесплатно. И чувство игры… Правильно, да? Чувство игры совершенно другое. Синтетика – очень крепкая, но слишком простая… глухая, что ли… А с жилами… Ну, как сказать… очень хорошо чувствуешь удар, его точнее можно направить. Только рвутся они, как это… моментально. Но вот на самых знаменитых соревнованиях используются только ракетки на жилах. Я один раз только ими играл. Нет, соревнование было… не очень знаменитое, но на Лазурном Берегу очень даже много про него писали. Я помню, мы выехали туда с мамой утром, еще темно было…
И тут меня как током ударило: Саша, который говорил только «да», «нет» и «а можно это слово не читать?», льет и льет мне по-русски уже четверть часа, и его «как сказать»
