за каменной стеной, а теперь только при одном вспоминании слёзы сами собой наворачиваются. Прости, дорогой Владыка, и помолись за нас, грешных.
Так же просто благословляют меня готовиться к завтрашней проповеди.
Как отец Василий Смагин, помнится, окончивший академию, служивший вместе со мной (или я с ним, если кому не нравится) тогда в Кафедральном соборе, перед первой своей проповедью на архиерейской службе, не спал всю ночь, так и я не спал, и всё выдумывал, чтобы мне такое «сверхестественное» выдать. Ну и выдал… Право, стыдно вспоминать даже. Тем более на фоне тех простых, понятных для простого народа слов, которые Владыка сказал в конце Литургии. Сказал, что мы прославляем отца Алексия потому, что он это заслужил своим добросовестным отношением к пастырскому делу, что жизнь его для всех нас должна послужить назиданием, что теперь у нас есть молитвенник пред Богом.
Было телевидение. Снимали службу. После службы брали у Владыки интервью. Помню пасхально яркое солнце, белый митрополичий клобук (немного отличный по форме от остальных митрополичьих), посох в руке седовласого старца и тот живой интерес, который вызвали его слова у стоявших рядом. И это – последнее, что сохранилось в моей памяти: больше я Владыку живым не видел.
На трапезе Владыки с нами уже не было – заполучило к себе районное начальство. Сидели мы (священники) за столом одни. Пели духовные песнопения, беззлобно шутили, радуясь окончанию хлопотного торжества. И всё не хотелось расставаться. Как, впрочем, и всякий раз потом, позже, в течение многих лет, когда приходилось принимать участие в этих торжествах. В такие минуты как-то особенно проникаешься Серафимовой Пасхальной радостью: «Христос Воскресе, радость моя».
Дорогой батюшка, отец Андрей!
Прошу прощения за то, что только сегодня сел за письмо Вам и заставил Вас столько ждать.
Во-первых, от лица всех моих сотрудников и от меня лично хочу поблагодарить Вас за тёплое радушие, с которым Вы нас приняли, за Ваши молитвы. В душе каждого из нас осталось тёплое доброе воспоминание о поездке в Бортсурманы. Дай Бог Вам и вашей семье здоровья и всего самого лучшего!
Теперь благословите выполнить Вашу просьбу и описать случай, о котором я Вам рассказывал. В 1990-м году, когда я только-только начал ходить в церковь, в душе у меня, особенно после прочтения книги о. Серафима (Роуза) «Душа после смерти», где есть приложение о мытарствах бл. Феодоры, царил мрак и почти животный ужас. Проводя жизнь в грязных грехах, особенно в пьянстве, я вдруг узнал, что за гробом меня будет ждать воздаяние, страшные бесы; и душа пришла в отчаяние, т. к. надежды на милосердие Божие у меня тогда не было. И вот как-то поздно ночью проснувшись, я увидел вокруг себя ещё и земную темноту, которая вместе с мраком душевным привела меня в крайнее исступление.
