не выбираться и никогда не ездили в одиночку. Они называли города плебсвиллями. У всех жителей плебсвиллей имелись удостоверения личности с отпечатками пальцев, но служба безопасности там работала из рук вон плохо: в городах бродили типы, которые могли подделать любой документ и оказаться кем угодно, не говоря уж про всякую шваль – наркоманов, грабителей, нищих, сумасшедших. Так что работникам «Ферм ОрганИнк» лучше жилось всем вместе и под защитой.
Снаружи, где кончались заборы, ворота и прожекторы «ОрганИнк», все было непредсказуемо. А внутри – как всегда, как в те времена, когда папа был маленьким, когда дела еще не приняли серьезный оборот, как выражался сам папа. Мама говорила, что это все ненастоящее, как парк развлечений, и что пути назад нет, и тогда папа спрашивал: зачем разрушать то, что есть? Можно спокойно гулять по улице, разве не так? Ездить на велосипеде, сидеть в кафе на веранде, есть мороженое в стаканчике. Джимми знал, что папа прав, потому что сам Джимми именно так ездил, гулял, ел мороженое.
И все же люди из ККБ, – отец Джимми называл их наши люди, – постоянно были начеку. Когда ставки так высоки, неизвестно, на что решится противник. Противник или противники, их было много. Другие компании, другие страны, разные клики и заговорщики. Вокруг слишком много техники, говорил папа Джимми. Слишком много техники, программ, враждебных биоформ, разнообразного оружия. А еще слишком много фанатизма, зависти и вранья.
Давным-давно, во времена драконов и рыцарей, короли и герцоги жили в замках с высокими стенами, подъемными мостами и бойницами, откуда на врага лили горячую смолу, говорил папа. Охраняемые поселки – то же самое. Замки были нужны, чтобы ты с друзьями сидел в безопасности и никого внутрь не пускал.
– Значит, мы короли и герцоги? – спрашивал Джимми.
– Именно так, – смеялся отец.
Обед
Одно время мама Джимми тоже работала на «Фермы ОрганИнк». Там она и познакомилась с отцом Джимми: они работали в одном охраняемом поселке над одним проектом. Мама была микробиолог, изучала белки вредных для свиноидов биоформ и модифицировала их рецепторы, чтобы те не взаимодействовали с клетками свиноидов, или создавала лекарства-блокираторы.
– Это очень просто, – говорила она Джимми, когда на нее находил стих объяснять. – Плохие микробы и вирусы хотят залезть в клетки через специальные двери и съесть свиноидов изнутри. А твоя мамочка делает для этих дверей замки. – Она показывала на мониторе клетки, микробов, как микробы лезут в клетки, заражают их, и клетки лопаются, увеличенные изображения белков, лекарства, которые мама тестировала. Они походили на прозрачные банки со сластями в супермаркете, что продаются на вес, круглые, разноцветные, длинные лакричные жевательные шнуры. Клетки тоже были как прозрачные банки с крышками.
– Почему ты больше не делаешь замки для клеток? – спрашивал Джимми.
– Потому что я хочу сидеть дома, с тобой, – говорила она, глядя
