штаны локтями, сердито выговорил Ширкунову:
– Старшина, ты мне своим повышением боевой готовности казарму сгноишь.
– А что делать, товарищ майор, у нас ведь даже оружия нет, которое я мог бы заставить чистить.
– Бардак, как в сорок первом, солдаты без оружия, – подтянул Серегин штаны и ушел, а через день Ширкунов притащил от строителей сварочный аппарат и сам варил решетку для ружкомнаты.
Где-то недели через две нам выдали новенькие, в заводской смазке, АКаэМы. Неумело разбирая его в первый раз, я уронил затвор, и от него отскочила какая-то деталь. Все замерли, потому что найти в огромной казарме деталь величиной со спичечную головку было нереально, но я не успел как следует попереживать, как ко мне подошел старик из другого отделения и, держась за лоб, бросил мне на кровать боек:
– С тебя мазон, – лаконично обозначил он цену своей услуги.
Дочистив автомат, я тут же побежал в солдатскую чайную и приволок оттуда пачку чая и большой кулек свежих ватрушек.
– Чая бы хватило, – поблагодарил меня старик, но ватрушки тоже взял и жестом патриция, раздающего серебряные сестерции верной гвардии, стал угощать друзей. На лбу у него была заметна боевая ссадина от меткого попадания бойком с двадцати пяти метров.
Полигонные гаджеты
Новости дня:
1967.04.10 Первый полет истребителя МиГ-23, советского самолета с изменяемой в полете стреловидностью крыла.
1967.04.30 В эксплуатацию сдана Останкинская телебашня в Москве.
Шестидесятые годы были временем расцвета фантастики. Причем не мрачной, как Средневековье, какой она, вслед за жизнью, стала сейчас, в ХХI-ом веке, а радостной и победоносной. Даже произведения братьев Стругацких еще не приобрели багровых тонов социальной безнадеги. Именно тогда появился веселый и грустный фильм «Его звали Роберт» о создании биохимического робота, который страдал от того, что не мог стать полноценным советским человеком. А советский человек беззаботно боролся с природой, Вселенной и даже побеждал ее, но без глобальных катастрофических последствий. Природа просто покорялась ему, даже если он в дерзновенном инженерном порыве совершал такое безумство, как перегораживание Берингова пролива. Законы природы казались преодолимыми, особенно если этот человек вооружен всесильным марксистско-ленинским мировоззрением. Даже атом от его прикосновения становился «мирным», и у него появлялось такое качество, как коэффициент полезного действия. Мы засмеялись, когда это услышали:
– Как это, коэффициент полезного действия? Ядерного взрыва, что ли?
– Ваш смех от дремучего незнания, – назидательно произнес старлей Титов, учившийся на втором курсе Академии и потому щелкавший все проблемы, хоть технические, хоть политические, как орехи. – Ядерный взрыв можно разделить на поражающие факторы –
