старик на Гераклита!
Истоки
Пока живёт в стране народ,
Пока он сеет, ест и пьёт,
Пока стремится он вперёд, —
Шизофрения не умрёт!
Но для безумия страстей
Потребен ворох новостей,
А он в сюжетах от «Вестей»,
Где сто обглоданных костей.
Смотри, вот серб светловолос,
А это враг, америкос.
Всё понял? Есть ещё вопрос?
Наркоз, суггестия, гипноз…
Казацкая энеида
Рим основали казаки:
Неказаков побив неверных
И взявши лаской жён их нервных,
Они запили от тоски.
Столица мира – под пятой,
Чего ж ещё душе их пылкой?
И в шалаше им рай с горилкой
И вечный недоперепой!
Но все учёные мужи
С тех пор собачатся не в меру,
Кляня то Тина, то Цереру:
Был ли славянским стан дружин?
Был, братцы, был! Без русской силы,
Без чубарей и бульбашей
Этруски непроизносимы
И выдворяемы взашей!
Калаш и карандаш
Что пишешь, бедный гений?
Несёт тебя опять!
Твоих произведений
Народу не понять.
Народу б – что попроще,
Народу б – гы-гы-гы!
Про день рожденья тёщи,
«Из сыром пырогы».
Хотя не тут-то было:
Снарядами плюясь,
Беда подкралась с тыла,
Откуда не ждалась.
И уж не пирогами
По горло сыт полкан,
А новыми врагами
Из сопредельных стран.
Пирожников к ответу
Застенный босс призвал:
То сыр, то соли нету,
Такой базар-вокзал.
Служивым – по пистону,
Навёл большой трясун,
Ну, скажем по-простому:
Кёзол и сыкин сун.
Не всё судьбы изгибы —
Альпийских троп певцу,
И усики пошли бы
Усталому лицу.
Какой же вывод вытек,
Не омочив рукав?
Хвалил бы парня критик,
Да свёл с ума «Майн кампф».
Воспеть бы поиск истин,
Чтоб расцвела душа,
И в руки краски, кисти
Дать вместо калаша!
Есть смысл всем высшим лицам,
Кто сеет в мире зло,
Взглянуть как живописцам
На виды из СИЗО.
Пора
