сказал он. – Тем более что ты и сама прекрасно знаешь ее. Об этом кричал каждый студент моего факультета. Расскажи лучше, что привело тебя ко мне?
– Ваши знания, Ибрагим Давидович.
– Твои знания не многим меньше моих.
– Но меньше.
Они замолчали, и Дарья попыталась понять, о чем сейчас думает лектор: был ли он польщен ее словами, принял их как должное или же просто пропустил мимо ушей?
– Твое кофе сейчас остынет, Дарья, – сказал Харченко.
– Да, конечно, – она спешно сделала несколько глотков и поставила пустую чашку на поднос. – Видите ли, я сейчас наблюдаю за ходом беременности одной девушки, и то, что с ней происходит, ставит меня в тупик. Дело в том, что ее плод развивается ускоренными темпами. Собрав всю имевшуюся у меня информацию, я выяснила, что подобный случай был где-то в Европе, но об этом почему-то замалчивают. Я подумала, что, возможно, вы знаете об этом… – она запнулась на полуслове, увидев, как побелел лектор. – Что с вами? – испуганно спросила Дарья, вжимаясь в кресло, словно внезапный страх Харченко проникал и в нее, а дрожь становилась заразной.
Впервые Дарья видела своего бывшего лектора в подобном состоянии. Это был словно другой человек – разбитый и сломленный. Не в силах понять причину подобной перемены, она решила дать ему немного времени для того, чтобы он смог прийти в себя. С трудом оторвав взгляд от Харченко, Дарья уставилась на бескрайнее кукурузное поле.
Оно действительно было похоже на море. Зеленое море кукурузных стеблей, тянущих свои руки к небу. И кажется, что кто-то крадется там, среди этих зарослей. Десятки, сотни неизвестных. Может быть, целая армия…
– Доктор Харченко? – осторожно позвала Дарья, когда начало смеркаться.
– Да? – теперь его голос вновь приобрел уверенность и твердость.
– С вами все в порядке?
– Это твой диагноз или вопрос?
Дарья улыбнулась. Это снова был старый добрый ворчливый лектор.
– Послушайте, доктор…
– Нет, Дарья, это ты послушай меня, – Харченко повернулся к ней, едва ли не впервые с момента встречи заглядывая в глаза. – Как ты думаешь, карьера заслуживает того, чтобы ради нее поступиться семьей?
– Я не думала об этом, – Дарья смутилась своей лжи и опустила глаза.
Харченко холодно улыбнулся.
– Для каждого человека в определенный момент жизни наступает время выбора, Дарья.
– А когда этот момент наступил для вас, доктор?
– Я уже не доктор. Давно не доктор.
– Вы хотите сказать, что выбрали личную жизнь?
– Разве ты видишь здесь мою жену, детей? Разве я похож на счастливого отца или деда?
– Я вас не понимаю, Ибрагим Давидович, – честно призналась Дарья.
Тяжелая рука Харченко легла на ее плечо.
– Возьми отпуск, Дарья. Забудь о своей пациентке, забудь об этой беременности.
– Что?
– Помимо
