к чему.
Когда пригнал из Новосибирска машину, врубал «Пять минут до дома твоего» Кузьмина и летел к Ларисе. Песня издалека врывалась в ее открытое окно. Спустя одиннадцать месяцев после знакомства, 4 ноября 1995 года, в том же ДК имени Ярославского сыграли свадьбу. Свидетелем у меня был Олег Мусин.
Лариса не горела желанием брать мою фамилию. Хотела сохранить свою – Зоммерфельд. В переводе с немецкого – летнее поле. Более того, предлагала мне из Смертина стать Зоммерфельдом!
Мои предки – сибиряки в четвертом поколении. У Ларисы семейная история замысловатая.
Ее прадед с двумя дочерьми и сыном переехал из Германии в Россию во времена Екатерины Второй. Жили в Поволжье, затем в Никополе. Когда началась Великая Отечественная, их депортировали, как всех немцев.
В промерзшем вагоне-телятнике привезли в Кемеровскую область, где уже к октябрю выпал снег. Высадили в чистом поле, вручили лопаты: «Теперь ваш дом здесь». Стали копать землянки, работать на шахте. Там дед Ларисы познакомился с девушкой, ее сослали из Азербайджана. Расписались, после войны осели в Ленинск-Кузнецком, где и появился на свет отец Ларисы.
В 90-е ее дедушка и тетка с мужем вернулись в Германию. Родители тоже подумывали о переезде. Потому и мне предложили взять фамилию Зоммерфельд.
– С ней легче будет найти команду в бундеслиге, – говорили они.
Но всерьез этот вариант я не рассматривал. К тому же вопрос с эмиграцией в итоге отпал. А фамилия Смертина теперь Ларисе очень даже нравится.
В прошлом году мы отпраздновали фарфоровую свадьбу – 20 лет совместной жизни. С Ларисой мне очень повезло. Для любого мужчины важен надежный тыл. Особенно для спортсмена, у которого вся жизнь на колесах. Лариса к этому всегда относилась с пониманием, доверяла моему выбору.
Например, собиралась поступать в Московский архитектурный институт, посещала подготовительные курсы. Но когда летом 2000-го я подписал контракт с «Бордо», ради моей карьеры отложила мечту. На дизайнера по интерьеру выучилась позже. Сейчас работает по специальности.
Мне не удалось привить жене интерес к футболу. Когда играл, она редко ходила на стадион. По телевизору тоже не смотрела. Бывало, приезжал домой после матча, садились ужинать. Вдруг Лариса всплескивала руками:
– Забыла спросить: как сыграли-то?
Это не равнодушие. Просто главное для нее – чтоб я был здоров. Мне достаточно.
Глава третья
Нагрузки Яковенко
В «Зарю» я попал благодаря отцу. В «Уралан» – тоже. Кто-то из руководителей элистинского клуба весной 1997-го сначала позвонил ему. Отец приехал на игру в Ленинск-Кузнецкий, обрисовал ситуацию.
– Ты здесь уже четвертый сезон. Пора двигаться дальше. А цель «Уралана» – премьер-лига.
Я понимал, что с «Зарей» туда не пробиться. Для нее шестое место в первой лиге – потолок. Если хочу прогрессировать, надо менять клуб. Но в Ленинск-Кузнецком на руках носили, любимец болельщиков, привык к городу
