пожилая женщина. Он сидел рядом и смотрел, как она уходила навсегда. На душе была невыносимая боль, он вспоминал казненного друга, о котором теперь последователи разносили легенды, отчетливо понимая, что от смерти не уйти. Все иллюзии закачивались на кладбище, и теперь он, так же как его друг, больше всего в жизни хотел подарить людям бессмертие. А рядом умирала его жена, с которой они прожили больше, чем полвека. Он держал ее за руку и чувствовал, как жизнь уходит из нее. Как он хотел уйти с ней…
– Ты знаешь её в этой жизни? – спросил голос.
Да. Он знал её. Он всё время старался рождаться где-то рядом. Эту связь уже нельзя было разрушить. В последней жизни он был её сыном, и эта духовная связь была сильнее смерти.
– Теперь наступает последний день твоей жизни… Где ты сейчас? – опять раздался голос из ниоткуда.
Он сидел на стволе огромного упавшего дерева и думал о прожитой жизни. Его жизнь была слишком длинна и подарила ему больше девяноста лет, но почти половину времени он болел и страдал. Жизнь мучила его и он немного завидовал тем, кто умер молодым, не испытав ни голода, ни болезни, ни потерь.
– И теперь подходит последний миг твоей жизни. Хорошо запомни свою последнюю мысль, потому что именно она будет главной во всех твоих жизнях.
Последняя мысль была о том, что если уж жить так долго, то надо больше думать о своём здоровье.
А дальше была нелепая и смешная ситуация, потому что после приказа возвращаться он услышал, как целительница спрашивала какой сейчас год. Вопрос показался ему очень глупым, потому что он понимал, что лежит в комнате, и считал всё, что с ним происходило не больше, чем галлюцинациями, вызванными гипнозом. Однако, вспомнить какой год, он никак не мог, но кто-то внутри его сказал со смехом: «Понятно какой – триста семьдесят пятый».
– Нет! Возвращайся! Какой сейчас год? – целительница повторила свой вопрос.
– Тысяча четыреста двадцатый, – ответил он.
– Нет! Возвращайся! Какой сейчас год?
– Тысяча семьсот семьдесят второй, – ответил он, при этом с недоумением наблюдая за диалогом со стороны.
– Нет! Возвращайся! Какой сейчас год?
Внезапно, что-то изменилось, он почувствовал, что возвращается в тело, и на него потоком нахлынули воспоминания о последней жизни. Он сразу вспомнил год и ответил, открывая глаза, но целительницы в комнате не было.
Он проснулся. Защитный амулет, который подарил шаман, был порван. Больше всего для описания того, что он испытал, подходили строки его стихов:
Я сам не знаю, кто во мне сидит.
Возможно во мне жизней тысчи.
Возможно, я когда-то был убит.
Теперь мой дух на волю выход ищет.
Дочь целительницы горячо поздравляла его с тем, что он еще раз пережил свою смерть. Она спросила его: не хочет ли он пройти вместе с ней древний обряд умирания в сознании, который называется Пхо-Ва. Особого желания
