на ту, что они с Натаном слушали прошлой зимой в Ленинграде. Там все пели по-итальянски, а на сцене кипели неимоверные страсти. Здесь же толстоватый немолодой мужчина неподходящим ему высоким голосом отчаянно выводит по-русски:
– Стреляй, Олег!
– Патронов нет! – отвечает ему другой певец.
– Цемент-то им хоть завезли? – слышится веселый шепот позади Вали, и по рядам пробегает легкий смешок.
Спектакль идет тяжело. У Вали начинает болеть голова. Ей хочется вернуться домой и прилечь. Она уже совсем собирается уйти в антракте, но вновь думает о том, что Натан, очевидно, сделает ей сегодня предложение, а потому остается и терпит спектакль до конца. Отстояв очередь в гардеробе, они одеваются и выходят на улицу. Звуки назойливой оперы звучат у Вали в голове. Они идут домой пешком. Валя ждет от своего спутника тех самых слов. Но Натан мрачно молчит.
– Что ты все хмуришься? – не выдерживает Валя.
– Устал, – бурчит Натан. – На будущей неделе приемная комиссия приезжает. А у нас одни недоделки.
У Вали как будто выбивают почву из-под ног. Ничего не будет! Никакого предложения. Он просто нервничает из-за работы.
– Дурацкий спектакль, – замечает Натан устало. – Еле вытерпел.
– А меня? – внезапно заводится Валя.
– Что «тебя»? – не понимает Натан.
– Тоже еле терпишь? – шипит Валя.
– К чему ты это? – раздражается Натан.
Если бы он хотя бы добавил «дорогая», Валя, наверное, сдержала бы свою обиду. Но Натан просто сказал: «К чему ты это?» Сказал отстраненно, словно разговаривал с чужим человеком.
– К чему? – взвизгивает Валя так, что прохожие оглядываются. – Да все к тому же!
– Могла бы меня поддержать, – злобно замечает Натан. – Вместо того чтобы визжать на улице.
– Поддержать? Визжать? – взвивается Валя. – Да мне осточертели твои проблемы, твои шутки и твои идиотские спектакли.
Она сама не ожидала в себе подобной злобы и уже готова извиниться, когда Натан неожиданно произносит:
– Не буду скрывать, меня тоже в последнее время стали тяготить наши отношения. Я не хотел этого пока говорить. Но коли уж ты сама начала. В общем, я считаю, что, возможно, их нет смысла продолжать.
– Что? – задыхается Валя.
– Нет, конечно, я не говорю, что ты должна уйти сегодня же, – продолжает Натан. – Но в стратегическом плане, наверное, будет лучше, если мы расстанемся.
– Хорошо, – бормочет Валя, изо всех сил стараясь сдержать слезы. – Только зачем нам «стратегические планы»? Давай, прямо сейчас. К чему тянуть?
– Прости, – сухо говорит Натан.
– Это ты меня прости, – перебивает его Валя. – За то, что слишком хорошо о тебе думала.
– Я все понимаю, – начинает Натан.
– Я тоже, – фыркает Валя. – Ты так много для меня
