шипит Валя. – Оставь себе. Мне от тебя ничего не надо.
– Мне твои юбки не подойдут, – хмыкает Натан, но ключи берет.
– А мне верни ключ от моей комнаты, – словно не слыша его, заявляет Валя.
Натан кивает. В тот же вечер он привозит ей в общежитие все ее пожитки, а заодно и ключ. Валя сухо благодарит его, а он лишь неопределенно разводит руками, как будто говоря:
– Ну что ж я могу поделать, если ты так решила.
– Мужская привычка, – злобно думает Валя, – обставить все так, чтобы женщина была виновата. Словно это не он, а она его бросила.
Почти с ненавистью посмотрев на Натана, она злобно заявляет:
– Чайку?
Натан отказывается и поспешно уходит.
– Попробовал бы он не отказаться! – думает Валя, закрывая за ним дверь. – Кровь бы пролилась, ей богу!
Отношения закончились, но жизнь продолжается. Работа превращается для Вали в настоящий ад. Она не знает, как себя вести, постоянно нервничает и боится, что сорвется на людях. Продолжающиеся заискивания девчонок-плановичек заставляют ее внутренне содрогаться. Когда они узнают о ее падении с пьедестала, их месть будет ужасна.
В последующий месяц Валя передумывает столько мыслей, что хватило бы, наверное, на всю жизнь. И основной вопрос, который она раз за разом себе задает, сводился к следующему:
– Может быть, она погорячилась? Сама все придумала в тот вечер, неправильно истолковав нервозность Натана, и сама же обиделась. Он просто повел ее в театр. У него были проблемы на работе. Он нервничал. Она вспылила. Возможно, зря?
Валя понимает, что при ее характере извинения дадутся ей очень тяжело. И после всего, что произошло за последние недели, они будут выглядеть унизительными и неприличными. Валю терзают сомнения. Но она уже почти готова пойти на попятную, когда вдруг замечает, как к Натану в кабинет все чаще заходит кассирша Люба. Вместо прилива злобы Валя чувствует неожиданное облегчение, словно тяжелое бремя свалилось с ее плеч. Она понимает, что все сделала правильно. Не было бы никакого предложения. Ни в тот вечер, ни в какой другой. Никогда бы не было. И Натан все равно бы ее бросил. Он лишь искал предлога, который она ему и дала.
– Все к лучшему, – решает Валя. – Не для того я ехала на край света, чтобы сидеть в приемной и сторожить от нападок конкуренток дряхлеющего сожителя.
В тот же день она пишет на имя управляющего трестом заявление с просьбой перевести ее мастером на стройку. Заявление спускают Натану. Тот вызывает Валю к себе, смотрит на нее и бормочет:
– Может, останешься в конторе? Я тебе место подберу.
– А что, – огрызается Валя, прямо глядя ему в глаза, – есть еще неразобранные престарелые холостяки кроме тебя?
– Зачем ты так, – бурчит Натан и аккуратненьким, почти женским своим почерком выводит в углу заявления фразу «не возражаю».
С этим заявлением Валя отправляется в отдел кадров, где ее встречают с распростертыми объятиями.
– Мастеров
