однако я ничего не мог с собой поделать – расплылся в идиотской улыбке. Сразу вспомнился меняющий профессию Иван Васильевич. «Житие мое, паки и паки».
Нельзя сказать, чтобы я так уж фанател от исторических романов, но всё-таки читал. И фантастику тоже. Например, как наши питерские ролевики в шестнадцатый век провалились, в гости к доброму царю Ване Грозному. Может, всё-таки ролевики? В Древнюю Русь играют?
Увы, эти ребята ничем не напоминали московских стрельцов или каких-нибудь киевских ратников. Разве что язык смутно знаком. Да, в общем, кое-что и так понятно. Спрашивают, кто я и откуда.
– Русский я, Андреем звать, – с опаской поглядывая на копья, начал я наводить мосты дружбы. – Православный, – добавил на всякий случай и размашисто перекрестился. Соврал, правда – родители меня не крестили, коммунисты оба, мама – секретарь школьной парторганизации, как можно? К счастью, уличить меня во лжи было бы затруднительно, креста на шее нет – так, простите, не ко мне вопрос, стырили вместе с трусами да часами. Это мне ещё повезло, что братья-славяне, а ну как воины ислама? Насчёт обрезания соврать было бы сложнее…
– Пошто руцема моваши?[2] – не оценил моего религиозного рвения мужик. – Пошто наг еси?
Кажется, интересуется, отчего я голый. Очень популярный вопрос.
– Понятия не имею, – развёл я руками. – Ударили меня, по голове, – для верности я показал на затылок и жестом изобразил мощную затрещину. – И память потерял. Очнулся тут, без одежды.
– Пошто, Афанасие, зань глаголеши? – вмешался другой копьеносец, помоложе. – Речь бо проста. Лазняков хлап той есть, мыслю. Чих бо при доброте обретеся, ясна речь, тим належи. Глянь, печато ж то хлопье, – наконечником копья он коснулся браслета на моей левой руке.
– Словесно речеши, – старший явно обрадовался, что не надо больше ломать голову над загадкой. – Чудоглаголанье то, мыслю, хвороба преждепамятна есть. Юнаты, – обернулся он к остальным воинам, – несете доброту ту лазнякову до возников приказных. Ты ж, – окинул он меня оценивающим взглядом, – такожде доброта еси и приискренне путем тем пойдеши. Ксанфе, – кивнул он молодому, обозвавшему меня каким-то пошлым словом «хлап», – надзор му учини, да не утече. Да внимаши, линию самоподобно блюдуще.
– Сробимо, Афанасие, – усмехнулся молодой и вдруг, непонятно откуда достав толстую верёвку, мигом соорудил петлю. Затем ловко накинул её мне на шею и выразительно показал на дверь – мол, пошёл.
И что мне оставалось делать с этим безумием? Махать руками и ногами, судорожно вспоминая, как решал подобные проблемы Чак Норрис или Брюс Ли? Так, во-первых, не супермен я и чуть что – мигом получу копьём под рёбра. А во-вторых, глупо это – дёргаться, когда ничего не понятно. Вот разберусь маленько, как тут у них устроено, тогда и подёргаемся. Ох и подёргаемся!
И я послушно двинулся к двери. Навстречу пониманию.
Одно улучшение в моей судьбе всё же случилось – на складе мне выдали одежду. Не костюм, конечно, от лучших московских
Зачем руками машешь?
