Параллельный мир? Но ведь бред, фигня ведь, не бывает такого!
Пока у меня кипели мозги, чудо-богатыри деловито выносили сундуки, грузили их на телеги. Приставленный ко мне воин концом копья показал на ближайшую – мол, полезай.
Тоже оказалось непростое дело. Ну нет у меня практики забирания в телеги. Колёса высокие, метра полтора в диаметре. И нет никаких ступенек в борту, типа как в маршрутке. Кончились мои попытки тем, что двое солдат по команде третьего взяли меня за локти и буквально вбросили в телегу. Молодой воин с дурацким имечком Ксанфе закрепил свободный конец петли где-то в районе заднего борта, сам легко запрыгнул на полутораметровую высоту – и спустя пару минут лошади тронулись.
По обеим сторонам пыльной дороги простирались поля, вдали, у горизонта, сизой дымкой темнела изломанная полоска леса, и более ничего интересного не обнаруживалось. Лошади шли ровно, на взгляд скорость примерно как у быстро идущего пешехода, в час километров шесть, наверное.
– Куда едем? – рискнул я спросить у молодого. Тот непонимающе уставился на меня.
– Кой град отселе? – я попытался щегольнуть знанием старославянского, хотя сам понимал, что получается у меня не лучше, чем у режиссёра Якина с его «паки и паки». Но, удивительное дело, молодой понял.
– Кучеполь, – небрежно отозвался он.
– Град сей велик есть? – продолжил я свои филологические опыты.
– Столен, – хмыкнул молодой. – Тем убо велий. Три дни обиходень.
Это в смысле, что за три дня обойдёшь? Если в день километров тридцать делать, то получается девяносто в окружности, то есть диаметр тоже что-то в районе тридцати… Ну, можно сравнить с Москвой… Москвой моего мира.
Почему-то не верилось мне, что это всё – прошлое. Слишком уж непохоже на всё, что писали в учебниках истории, на все просмотренные фильмы и прочитанные книги.
– Долго ехать-то? – спросил я.
Молодой старательно думал, прислушавшись, можно было бы, наверное, уловить, как скрипят его несмазанные мозги. Переводит мой русский язык на своё варварское наречие.
– До закату будемо.
– А… – перешёл я к животрепещущему. – А куда меня после?
После долгой паузу молодой ответил:
– В приказе, ведомо, торг добротой той лазняковой. Во усобь, ин бо люд не пущено. Сам еси приискренне доброта, хлап лазняков, темже куплен будеши.
Тут уж задуматься пришлось мне, и надолго. Если я правильно понял, хлап – это то же самое, что холоп, то есть раб. Ни фига себе попал! Они думают, что я принадлежу каким-то лазнякам. Которые отличаются огромной добротой. И эту доброту будут распродавать. В каком-то приказе. Кажется, так на Руси назывались министерства. Меня, получается, кто-нибудь тоже купит. Поскольку я – самая искренняя доброта. Надо же, не ожидал. Полагается, наверное, расчувствоваться и пустить слезу умиления?
Лет
