захотелось рявкнуть во весь голос. Два убогих жандарма сгубили то, что германский генеральный штаб счел угрозой безопасности страны. И что теперь с них взять? То, что они выполняли приказ Зубатова, ничего не меняло; загадочный аппарат был утрачен.
– А научные статьи где? Где лабораторные журналы?
– Сейчас принесут все, что было, – засуетился подполковник и кликнул секретаря. Скоро перед Лыковым положили стопу бумаг, частью машинописных, частью рукописных. Он бегло их пролистал и отложил.
– Я забираю у вас весь архив доктора Филиппова. Пусть пока сделают опись.
– Слушаюсь.
– Но уже сейчас ясно, что архив неполон. Убитый был серьезный ученый, он много лет вел эксперименты. В том, что мне показали, нет ни одной его статьи, только рукописи для «Научного обозрения» и несколько частных писем. Где все остальное?
Сазонов завелся:
– А почему вы считаете, что есть какое-то там остальное? Мы увезли все, что нашлось в квартире. И прибыли на место самыми первыми, никто не мог нас опередить. Алексей Николаевич, извольте объясниться. Мне совсем не нравятся ваши упреки. Я вам ни по какой линии не подчиняюсь. Скажите, что произошло на самом деле? Почему смерть этого журналиста от науки так вас заинтересовала?
– Не меня, а двух министров, военного и внутренних дел. А теперь еще и государя.
– Государя? – опешил жандарм. – С каких пор?
Лыков рассказал ему о перехваченном письме германского агента. Не упомянув, что для этого пришлось вскрыть дипломатическую почту… Сазонов удивился, но как-то чересчур вяло. Будто знал или догадывался о случившемся.
– Филиппова убили немецкие шпионы? Полноте. Мы в свою очередь тоже за ними присматривали. Никаких встреч, никаких таких подозрительных людей вокруг него не было. Хотя…
– Что хотя? – насторожился сыщик.
– Сейчас, после того как вы сказали про колбасников… Есть два момента.
– Слушаю вас, Яков Григорьевич. Дайте хоть какую зацепку.
– Во-первых, Филиппов учился в Германии. И не только в Гейдельберге всяким там дифференциальным уравнениям. Но и у крупнейшего ихнего химика Мейера. Состоял с ним в переписке, обменивался научными работами. А химик тот – специалист по взрывчатке! Ну и… может, сболтнул ему наш по-дружески. А там приняли всерьез.
– Логично. А второй момент?
– Второй момент, что аппарат ему делали в Риге на каком-то заводе. А они там все немецкие. Понимаете?
– Так-так… Правильно рассуждаете, подполковник. Думаете, был другой источник утечки?
– Конечно. Германские инженеры сделали ему аппарат по представленным чертежам и тут же сообщили об этом в свой генштаб. Там всполошились, дальше понятно что. Но как они это провернули? Как убили человека, русского подданного, в столице, так, что никто не догадался? Решетников не аматер[11], опытный врач…
– Будем разбираться. Распорядитесь, чтобы
