style="font-size:15px;"> – Пошел дело делать.
Он пересек двор. Преодолел неприступный барьер из тяжелых дверей с автоматическими защелками, из строгих, пристально изучающих документы постовых. Заполнил необходимые бумаги. И очутился в комнате для допросов с привинченной к полу мебелью. Сколько времени он здесь провел в беседах с ворами, разбойниками, сколько им сигарет отдал, сколько бутербродов скормил.
– Здравы будьте, гражданин начальник, – кивнул Геракл, заходя в комнату.
– И вам того же. Присаживайтесь.
Вор заметно отъелся. Из его глаз пропал затравленный блеск. Заключение явно пошло ему на пользу, вернув душевное равновесие.
– Как вам тут? Жалобы? Пожелания? – спросил Уланов.
– Да все нормально, гражданин начальник. Все путем… Только вот сердце ноет – как там Клювик?
– Нормально. Клюет в три горла.
– Перекармливать нельзя… Просьба у меня. Мне пятерку минимум дадут. А какаду по двести лет живут. Вы его сохраните. Я выйду, заберу. Друг все же. Лучший…
– Договорились.
– Вы по делу или так? Вроде уже все вам сказал.
– Все?
– Христом Богом клянусь.
– Кроме одного. Куда же все-таки иконки сбывали.
– Но я рассказал же.
– Самому не смешны такие сказки?
– Ну, извиняйте, – вздохнул Геракл, разводя руками.
Уланов вытащил из кармана и положил перед собой записную книжку. Развернул. И ткнул в телефон Жоржа:
– Помните, чей номер?
Водолазов как-то понурился.
– Ему скидывали антиквариат? – продолжил Уланов.
– Ну, скидывал. Чего уж теперь. Но показания под запись не дам.
– Да какие показания? Меня интересует, где он сейчас может быть.
– Дома, наверное.
– Нет его дома. Накуролесил и в бега подался.
– Тогда не знаю, – слишком поспешно ответил Водолазов. – Ищите, если нужен. Я только за себя, родного, в ответе.
– Герасим Онуфриевич, мы же теперь друзья.
Геракл только усмехнулся в ответ.
– А этот человек нам не друг, – продолжил Уланов. – Он сорвался с цепи. Обстрелял сотрудников милиции. И чего еще наворотит – неизвестно.
– Да, непорядок, – Геракл озадаченно кивнул, но не заметно, что собирался идти навстречу.
Тут Уланов выбросил козырь. Лысый проговорился, что Жорж спьяну хвастался, как какого-то вора надул. Взял икону шестнадцатого века, ему дал две сотни рублей, ушла она за пять тысяч. Среди перечня похищенного Гераклом действительно была икона этого времени. Значит, не исключено, что речь шла о нем.
– А помните «Николая-угодника», которого взяли на Волгоградке? – спросил Уланов.
– Ну, помню.
– Вы ее за сколько
