style="font-size:15px;"> Преимущество у «гимнастов» было одно – физическая сила. Как ее конвертировать в деньги? Не будешь же грабежами и разбоями на улицах подрабатывать – это самый короткий, примитивный и глупый путь в тюрьму. И денег на этом много не поимеешь. Нужно делать то, что другие по хилости своей сделать не в состоянии. В этом преимущество и гарантия успеха.
У Жоржа, прогуливавшегося в Коломенском вблизи храма Казанской иконы Божьей Матери, увенчанного гордыми ярко-голубыми, с золотыми звездами, куполами, возникла неожиданная мысль – а ведь при его комплекции и ловкости он легко мог бы забраться на крышу и проникнуть внутрь. Так появилась идея.
Идея была смелая. Священники отгораживают свои храмы крепкими засовами, тяжелыми замками и толстыми решетками от злоумышленника, который притопает по земной тверди. Для того чтобы атаковать храм с воздуха, у злодея крыльев нет… Крыльев нет, но зато есть металлическая кошка, которую можно забросить на крышу. Есть звериная ловкость, которая позволит забраться по канату, разбить стекло на подкупольном барабане и проникнуть внутрь. И никаких не нужно фомок, отмычек, ножниц по металлу. Только крепкая веревка и отчаянная решимость людей, достигших совершенства во владении собственным телом.
Хохол, закончивший Московское академическое художественное училище памяти 1905 года, неплохо разбирался в древнерусской живописи, имел связи в среде художников и реставраторов. Он заверил, что без труда найдет, кому продать иконы. И идея перекочевала из мира эфемерных мыслей в грубый мир поступков. Церковь в Коломенском первая пала на их победном пути…
– Машины зачем угоняли, если свои есть? – спросил Уланов, закончив писать очередной протокол.
– На своих пару раз ездили, – сказал Лысый. – Чуть не засыпались и решили, что безопаснее чужие брать. Сурен мастер замки вскрывать. А Хохол документы делал. Он же художник. Ему доверенность пять секунд нарисовать.
– А оружие вам зачем понадобилось?
– Никто никого убивать не собирался. И нападать не собирался, – махнул рукой Лысый, едва не опрокинув термос с горячим кофе на пирожки с капустой и мясом из соседнего магазина, которыми его откармливал оперативник, чтобы беседа тягостной не казалась.
– И зачем тогда два обреза?
– От страха.
– Это как?
– А так. Продумали с самого начала – если ночью нас селяне застукают, то всей деревней кольями и забьют. И никакое самбо с гимнастикой не поможет. А в воздух пара выстрелов – и дураков нет на смерть идти. Так что…
– Для самообороны, значит?
– Вот именно. Так и пишите – для защиты жизни.
Уланов усмехнулся и поинтересовался:
– Где могут хорониться Жорж и Хохол?
– Э… – уставился на него Лысый. – Вы что, их не арестовали?
– Арестуем еще.
– Ха, –
