не филоня,Передать в штаб о том,
Сколько пушек в колонне.
Ну а песни – потом.
…Резко вздрогнули плечи,
Стало сухо во рту…
Снайпер – он не кузнечик,
Углядит за версту.
Ночь.
Излучина.
Лёжка утопает в тиши.
Чиж умолк. Только мошка
Продолжает кружить.
Вот такое кино
Тут звенит звонок? Едва ли.
И линеек нет давно.
В школе, в простеньком спортзале,
Смотрят мальчики кино.
Не за деньги смотрят – даром,
Не за рупь, не за мильён.
Школа – месяц как казарма,
А в казарме батальон.
На полу расселись прямо,
Без претензий, без обид.
На экране – Шварц с Ван Даммом,
Сигал,
Ли,
Сталлоне,
Питт…
Здесь нельзя быть не в экстазе,
Не открыть в восторге рот.
Как Арнольд врагов дубасит!
Как злодеев рвёт Жан Клод!
Брэд замочит всех в округе,
У него есть огнемёт.
Ну а Стивен из базуки
Обезвредит целый взвод.
То и дело фразы с места
(Знать, бойцы вошли во вкус):
«Я балдею от Сильвестра!»,
«Зацени, что сделал Брюс!».
Будет в плеере крутиться
Старый диск за часом час,
А кумиры биться, биться…
А потом придёт приказ:
«Бой… Прорыв у террикона…
Где разведка, мать её?..
Град…
Обстрел…
Бронеколонна…
Батальон, подъём! В ружьё!»
Слышишь из-за поворота
Этот скрежет, этот гуд?
Без базук, без огнемёта
Там мальчишки танки жгут.
Я – наган
Я был рождён как пистолет –
Не саблей, не пращой.
Мне очень-очень много лет,
Да, мне уже за сотню лет,
Но послужу ещё.
Ведь, как и прежде, мой курок
Изгибом крут и зол,
Не сточен временем боёк,
Стальной проверенный боёк,
И смазан маслом ствол.
Я помню ночь на тыщу ватт
И день черней угля,
И в брата шлёт три пули брат,
Свинцовых пули – в брата брат,
Он из меня стрелял.
В подвале штаба Колчака
Я метился в шинель
Седого дядьки из ЧК,
Казак сказал, что из ЧК.
Все пули – точно в цель.
Что дальше? В памяти забор,
Норильск, барак, февраль…
Когда чуть сзади и в упор,
В затылок – резко и в упор,
Промажете едва ль.
Теперь я стар. Но я солдат
И вот о чём прошу:
Хочу туда, где целит брат,
Сегодня в брата целит брат.
Я честно послужу!
Гуманитарка
«Разбирай, братва, подарки!» –
Слышен крик.
«Это к нам с гуманитаркой
Грузовик».
Нервный
