когда пасьянс был разложен.
– Почему ерунда? – удивился оператор. – Всё сходится, вы же сами только что сказали.
– Не может быть, чтобы они работали вдвоём. Это же серьёзные ребята. На такую операцию, да ещё когда на подготовку времени нет, нужно человек пять-шесть для начала разговора. И машин хотя бы две: одна основная, другая прикрывает… Нет, что-то здесь не так.
Оператор снова поскрёб ногтями череп. Надо было помочь не слишком опытному товарищу.
– Я в этой студии давно сижу и всякого насмотрелся. Ребята серьёзные, это да. Поэтому они наверняка изучили место заранее, а не за час до встречи. И знали, что там будут наши и что камеры кругом. Поэтому сделали вид, что их всего двое. Мы же лиц не видели, а в темноте все кошки серые, – он потыкал пальцем в распечатки, – тем более с таким качеством. Видно только, что ребята здоровые и одеты одинаково. Я ещё пару человек подключу, мы с недельку в спокойном режиме все записи покрутим и вычислим, сколько их на самом деле было, сколько народу их прикрывало… Но уже понятно, что работали как минимум четверо.
– С какой стати?
– Сейчас покажу, – дрогнул ноздрями оператор.
Он взял два снимка, специально отложенных на дальний край стола, и протянул первый Салтаханову.
– Вот машина на выезде. Рядом с водителем виден ещё кто-то. А мы с вами помним, что молодой и женщина сели сзади.
Салтаханов рассмотрел картинку.
– Хорошо, – согласился он. – Но всё равно получается, их трое, а вы насчитали четверых.
– Угу. По-вашему, за рулём сидит смуглый черноволосый кавказец с бородкой. Это не так.
Перед тем как передать Салтаханову второй снимок, оператор пояснил:
– Нам повезло. Перед шлагбаумом водитель высунулся, когда чек за парковку предъявлял. Вот он, ваш четвёртый, полюбуйтесь. На паспорт не годится, но идентифицировать можно.
– А вот это действительно сюрприз, – присвистнув, сказал Салтаханов.
С фотографии на него смотрел Эрнандо Борхес – бритый наголо и постаревший, но всё с теми же усами.
Салтаханов отложил портрет и потянулся к снимкам с Кирочной из самой первой стопки, одновременно нашаривая в кармане телефон. Велик соблазн – тут же броситься докладывать Псурцеву. Но для хорошего доклада кое-чего ещё не хватало.
Когда наконец он всё же поднялся в приёмную, генерал принял его незамедлительно. Для начала Салтаханов коротко рассказал, как, судя по записям из торгового центра, противник сумел увести американку из-под носа у академиков. Отметил строгую логистику и технический минимализм.
– Сработали как часы.
– Профессионалы, мать их! – Псурцев швырнул карандаш на стол. – Чувствую, кто-то свой трудится. Школа видна. А наши всё сопли жуют. То им неловко караулить у женского туалета, то на выезде чужая машина поперёк дороги встала…
Салтаханов
