этому обыкновению, он был как никогда близок к главному, самому желанному успеху в своей жизни.
Брукс шел следом, безмолвно – и совершенно естественно – признавая первенство Ранды.
Они свернули в переулок. Здесь было темнее и тише, неподвижный воздух наполнял тяжелый смрад. Из стороны в сторону в сумрак метнулись какие-то неясные тени. Видимо, собаки – учитывая размеры, Ранда надеялся, что не ошибается.
Они миновали группу вьетнамцев, бросавших о стену игральную кость и передававших деньги из рук в руки. Другого их непрестанная негромкая трескотня заставила бы понервничать, однако Ранда, напротив, почувствовал облегчение: она означала, что эти люди заняты игрой, а до них им дела нет. Двое-трое подняли было на них с Бруксом взгляды, но тут же отвернулись. Угрозы Ранда не ощущал.
Чуть дальше по переулку располагался игорный притон, куда направлялся Ранда. Вход заслонял вышибала – вьетнамец огромного роста.
Брукс брезгливо глянул из стороны в сторону, будто поблизости чем-то воняло. В переулке и вправду воняло, но Ранда почти не замечал этого.
– Нам точно так уж нужен этот тип? – спросил Брукс.
– Может, нас проведет по джунглям твой йельский диплом? – спросил Ранда в ответ, не удостоив молодого человека и взглядом. – К тому же мой отец всегда говорил: не смотри, где мужик пьет. Смотри, как выпивку держит.
Подойдя к великану-вышибале, Ранда заговорил с ним. Вьетнамским (одним из семи известных ему языков) он владел в совершенстве. Еще один пример тщательной подготовки.
Поразмыслив немного, вышибала кивнул и распахнул дверь. Ранда оглянулся. Брукс, не понявший ни слова из того, что он сказал, был впечатлен. Делиться с ним информацией Ранда не собирался: молодым вообще вредно позволять расслабляться.
Интерьер притона вполне соответствовал фасаду – внутри оказалось сумрачно, грязно, дымно и шумно. Крики, смех, перебранки, тосты… «Блюдом дня» служили кости и карты. По залу было расставлено несколько карточных столов, кости метали на стойке бара, а то и прямо на полу. Казалось, каждый дюйм свободного пространства был занят мужчинами и женщинами, охваченными игорным азартом. Как Ранда и ожидал, среди вьетнамцев то тут, то там виднелись и немногочисленные европейцы. Деньги есть деньги – неважно, какого цвета рука, бросающая их на кон.
Ранда двинулся к стойке. Брукс неохотно потащился следом. Несколько человек проводили их взглядами, но никакого интереса к ним не проявили. Протолкавшись к стойке, Ранда кивнул бармену – судя по хозяйской манере, он был и владельцем этого заведения.
– Ищу Конрада, – сказал он, выложив на стойку пятидолларовую купюру и прихлопнув ее ладонью.
Сделав паузу, Билл выжидающе побарабанил пальцами по стойке. Коротко глянув вниз, бармен уставился сквозь него. Ранда приподнял ладонь и выронил на стойку еще пятерку, которую держал сложенной между средним и безымянным пальцами.
Бармен удовлетворенно крякнул и кивнул
