месте… Зато у этого душа на месте.
– Как вас зовут?
Русенков продолжал смотреть в стену.
– Я знаю, что вы не сумасшедший. Что вас здесь держит?
– Далось ей это венчание…
– Чего вы боитесь?
Молчание.
– Вы сказали – «ищущий да обрящет». Что вы имели в виду?
Макаров снова посмотрел на часы.
– Знаете, у медиков есть такой профессиональный принцип – никогда не подвергай сомнению диагноз, поставленный больному коллегой. У нас, ментов, если вы понимаете, о чем я говорю, тоже есть принцип – всем, чем можешь, помоги коллеге, идущему по следу преступника. Если вы забыли этот принцип, тогда нам разговаривать не о чем.
Саша встал и пошел к двери.
– Метагексоэпам-два… – раздалось за его спиной.
Макаров резко обернулся и чуть не утонул в глубине осмысленного взгляда Русенкова.
– Что вы сказали?!
Он шагнул к больному.
– Что вы сказали?!
Русенков поднял совершенно разумный взгляд на милиционера.
Дверь распахнулась, вошел главврач.
Макаров изумился перемене, какая произошла в этот момент во взгляде Русенкова. Тот же стеклянный взгляд, бессмысленные, как у Пьеро, приподнятые вверх брови.
– Извините, ему пора отдыхать. Он из категории тех, кому не рекомендуется заниматься логическими размышлениями. Это – если простым языком, без медицинских терминов. Русенков – человек не для бесед.
– Нам бы обвенчаться…
Следуя по коридору за Макаровым, главврач поинтересовался:
– Он вам что-нибудь сказал?
– Вы же сами заявили, что этот человек не для бесед. Им бы обвенчаться.
– В вас произошла какая-то перемена, поэтому и спрашиваю. Я психиатр…
Макаров остановился и усмехнулся:
– У любого, кто не связан профессиональной деятельностью с психически больными людьми, в душе будут перемены. Я ведь только что разговаривал с психом. Прощайте.
Он шел по коридору и бормотал одними губами, чтобы не забыть:
– Метагексоэпам, метагексоэпам…
Уже в машине, скрывшись за тонировкой стекол, он быстро достал блокнот и записал: «Метагексоэпам. Главврач. Дела Рус-ва в Мурманске».
Глава 7
– Теперь давайте раскладывать по полкам все, что имеем.
Макарову уже надоело топтаться на месте. Более непонятного дела он не встречал за всю свою карьеру сыщика. В процесс включаются новые действующие лица без всяких на то оснований. Как могут быть связаны единым умыслом преступника убийства криминального авторитета Вирта, ученицы средней школы и нувориша Верникова? Пока ответа на этот вопрос не было. Если в городе орудует маньяк, то почему он действует вопреки всем известным мотивам поведения, известным сыску? Пока непонятно.
– Сергей, какого цвета были глаза жертв? Одинаковое прошлое?
